Журнал «Агроинвестор»
«Наша стратегия — производство биржевых товаров»
В прошлом году малоизвестная компания «Терра инвест» совершила одну из самых крупных за последнее время земельных сделок: приобрела 65 тыс. га в Липецкой области. Контроль над компанией приписывают экс-главе «Банка Москвы» Андрею Бородину, этот же банк — ее главный кредитор. Как уверяет гендиректор холдинга Константин Росляков, смена акционера банка на ВТБ не повлияла на бизнес. Также он рассказал «Агроинвестору», для каких сделок m&a открыта компания, будет ли она увеличивать земельный банк и почему даже через 5 лет останется агрохолдингом «второго эшелона».
— В каких регионах работает агрохолдинг?
— Ядром холдинга является Липецкая область, где сосредоточено порядка 70 тыс. га обрабатываемой земли. Там же расположены основные элеваторы — Лебедянский и Политовский ХПП общей мощностью 80 тыс. т единовременного хранения плюс еще один актив — бывший завод по переработке сорго в Саратовской области (25 тыс. т хранения). Кроме того, наши хозяйства есть в Рязанской, Воронежской, Саратовской и Волгоградской областях. В Красноярском крае еще около 10 тыс. га земли. Как бы это странно ни звучало, там отличные черноземы и содержание гумуса порядка 10%. Для сравнения, в Липецкой области гумус на уровне 7%. Еще в пяти регионах ранее (до середины 2009 года, когда в холдинге сменилась управленческая команда) была куплена земля, которая пока не используется. Такие участки оформлены в Курской, Тамбовской, Орловской областях, скоро будут получены документы на земли в Смоленской и Брянской.
— Не планируется расставаться с этими землями?
— В рамках стратегии развития планируем ревизию регионального присутствия. Не скрою, есть проблемы. В Курской, Тамбовской, Орловской областях земли нерентабельно вводить в оборот из-за малой площади. Скорее всего, будем искать покупателя и, может быть, на вырученные средства что-то докупим.
— У вас основные активы в шести регионах. Будете их структурировать?
— У нас три вида бизнеса: растениеводство, молочное животноводство и овощеводство. Сейчас образовываем два кластера. Первый — южный (Саратовский и Волгоградский регионы), где будем концентрироваться на производстве засухоустойчивых агрокультур, уходя от озимых с низкой урожайностью. Второй — центрально-черноземный (Липецкая, Воронежская и Рязанская области) — будет специализироваться на зерновом растениеводстве, производстве молока и овощей. В Данковском районе Липецкой области на пойменных землях Дона у нас картофельный проект (400 га). Есть планы за 1,5-2 года расшириться до 900 га, примерная сумма инвестиций — 130-170 млн руб. В основном это будут вложения в технику и климатическое оборудование для хранилищ, которые остались с советских времен. Хотим дополнить картофель морковью и луком. Мы просчитали, что это лучшее решение, учитывая взаимозаменяемость техники, используемой при выращивании этих агрокультур, и близость огромного рынка сбыта — Москвы.
— Каков общий земельный банк «Терра инвеста»?
— 140 тыс. га. Из них в сельхозобороте 110 тыс. га, 30 тыс. га — на стадии оформления и пока не используются. Порядка 70 тыс. га наших земель в собственности, 20 тыс. га — в аренде более чем на 10 лет. Остальные земли — где-то паевые, где-то в краткосрочной аренде.
— Что выращиваете?
— Номенклатура достаточно широка — это яровая и озимая пшеница, ячмень, рапс, бобовые (горох, нут), подсолнечник, начинаем вводить в севооборот кукурузу на силос и зерно, масличный лен и пр. Два года работаем с соей. По итогам нынешнего сезона намерены резко наращивать ее посевы — с 300 га до 1,5-2 тыс. га. В Саратовской и Волгоградской областях будем делать ставку на засухоустойчивые агрокультуры — чечевицу, лен масличный, нут.
— Нут? Такая нетрадиционная для нас агрокультура…
— Не соглашусь — она традиционная, просто мы в центральной России к ней не привыкли. Ее основные потребители — ближневосточные страны. Из него делают, например, хумус — пасту с кунжутом. В просторечье нут называют «турецким горохом». Мы будем его экспортировать по Волге и Каспию в Иран, Ирак и другие страны Ближнего Востока, подрабатывая и пакуя в биг-бэги.
— На сайте холдинга написано, что ваш основной продукт — продовольственная пшеница. Почему?
— Наша стратегия — производство биржевых товаров. А именно тех, которые легко реализовать на рынке и которые, какая бы волатильность ни была, всегда сохраняют приемлемую стоимость. Мы получаем 3-5 тыс. руб./га маржи с пшеницы 3-4 класса. Вполне приемлемая доходность. И потом, агрокультуры нельзя рассматривать отдельно от севооборота, которого мы придерживаемся. Практика показывает, что те, кто пытается «поймать конъюнктуру» - например, все засеять подсолнечником, — как правило, не получают искомого. То, что в севообороте весомую долю играет пшеница, — факт. Резко сократить ее не представляется возможным. Жизнь показывает, что если севооборот сбалансирован, то хозяйство вне зависимости от текущей конъюнктуры оказывается в плюсе: в какой-то сезон «выстреливает» пшеница, в какой-то — кукуруза, в какой-то — тот же нут
— Расскажите о животноводческих активах.
— Это около 5 тыс. КРС, из них 2 тыс. — дойное стадо. Оно сосредоточено в Липецкой области и немного — в Рязанской и Воронежской (по 400 КРС). Ведем переговоры с «Росагролизингом» о лизинге построенного ими комплекса в Лев-Толстовском районе Липецкой области на 1,2 тыс. гол. В Липецкой области наша стратегия предполагает полную замену ядра стада. С «Росагролизингом» также ведутся переговоры о закупке 1 тыс. нетелей голштинской породы.
— Наверное, эти активы достались в «нагрузку» к землям...
— Я бы сказал так: последние инвестиции в животноводческие комплексы вложены нами сознательно. Но пока эффективность этих активов не совсем хороша: у имеющегося стада недостаточно высокий молочный потенциал. Тем не менее нам удалось достигнуть его окупаемости даже без учета получаемых субсидий. В перспективе хотим, чтобы выручка от животноводства покрывала фонд оплаты труда всего холдинга, на большее не рассчитываем. Пока гордиться особо нечем. На фуражную корову удой 3,5-4,5 тыс. л/год, будем стремиться к 7 тыс. л.
— Субсидии на молоко получаете?
— Получаем, например, 1,43 руб./кг в Рязанской области. Но мы не надеемся на государство. В наш бюджет вообще не заложены госсубсидии — они рассматриваются как дополнительный доход. Государственная поддержка не превышает 4% дохода компании.
— Опишите структуру собственности.
— «Терра-инвест», гендиректором которой я являюсь, — владельческая структура, которой принадлежат стратегические активы холдинга: земельные и акции компаний (в основном элеваторов). Также есть управляющая компания «Терра Агроменеджмент» - корпоративный единоличный исполнительный орган для всех операционных хозяйств. Из-за региональной разбросанности мы решили сконцентрировать контроль над всеми финансовыми потоками этих хозяйств и следить за соблюдением ими единых стандартов управления. На местах бизнесом руководят так называемые управляющие, которые входят в штатное расписание УК. Аренда земли, естественно, на операционных хозяйствах. И им же принадлежат складская, сервисная инфраструктура и техника.
Для оперативного финансирования текущей деятельности у всех операционных компаний есть лимит средств, которые они могут потратить без согласования с УК и потом отчитаться. Если нужно провести единовременный платеж более чем на 50-100 тыс. руб. (в зависимости от размера хозяйства), то необходимо послать заявку в УК, где по сути организовано центральное казначейство. На едином электронном корпоративном портале проходят согласование затрат управляющим хозяйством, производственной дирекцией (главным инженером, агрономом и зоотехником), финансово-экономической дирекцией и гендиректором. На всю процедуру отводится не более одного рабочего дня.
— Кто акционеры «Терра инвеста»?
— Мы компания непубличная, так что я имею право не называть конечных бенефициаров. Могу прокомментировать лишь, что по данным единого госреестра юрлиц (ЕГРЮЛ) наша компания контролируется компанией «КМАГ-холдинг», за которой стоят компании нерезидентной зоны, где теоретически может оказаться любой инвестор, любой гражданин любой страны мира.
— СМИ и информагентства писали, что «Терра-инвест» контролирует экс-президент «Банка Москвы» Андрей Бородин. Опровержений ни от вас, ни от него не было.
— Я не склонен комментировать такие сообщения. Единственное, что хотел бы сказать, — мы всегда очень тесно сотрудничали и продолжаем сотрудничать с «Банком Москвы». Мы кредитовались там и продолжаем кредитоваться.
— Но офис вы сменили, переехав в другой, где мы с вами беседуем, как раз из помещения «Банка Москвы».
— Не совсем верно: наш предыдущий офис не принадлежал «Банку Москвы» [на праве собственности]. И потом, есть объективные причины: Центральный банк — владелец того здания — решил, что туда переедет его административно-хозяйственный департамент. Но это ни в коем случае не связано с решением правительства города выйти из «Банка Москвы». С новой командой и акционерами «Банка Москвы» у нас по-прежнему хорошие отношения. Все изменения ограничиваются лишь небольшой корректировкой нашей инвестпрограммы.
— Акционеры компании вкладывают в нее собственные средства?
— Когда создавался агрохолдинг, были привлечены около 300 млн руб. А далее, так как у нас складывались и складываются хорошие отношение с «Банком Москвы», мы предпочитаем получать кредитные деньги. Все активы, которые покупаем, заложены в пользу банка, так что от акционеров нет необходимости даже просить поручительств.
— Они вмешиваются в операционное управление?
— Нет. Раз в месяц мы предоставляем им основные производственные и финпоказатели. У нас разработан бюджет на ближайшие пять лет. В ноябре-декабре текущего года делаются поправки в бюджет следующего. Главное, что интересует акционеров как финансовых инвесторов, — соответствие фактов ранее озвученным планам. Считаю, что нам повезло с акционерами — они не вмешиваются в оперативное управление, менеджмент принимает самостоятельные решения даже по глобальным вопросам.
— Обрисуйте хотя бы профиль акционеров.
— Это группа частных лиц, граждан России и других стран. Среди конечных бенефициаров, думаю, не более пяти.
— Это так называемые непрофильные инвесторы?
— Это группа финансовых инвесторов, которые, скорее всего, вкладывают деньги в несколько отраслей российской экономики, в том числе в сельское хозяйство.
— Как появилась нынешняя стратегия развития группы?
— Чтобы ответить, вернусь на несколько лет назад. В 2008 году многие иностранные инвесторы, в том числе такие компании, как Trigon Agri, Alpcot Agro и Black Earth Farming, ринулись на российский рынок консолидировать сельхозактивы. Я работал в то время в «Атон-агро». Владелец компании Евгений Юрьев делал проект по покупке паевой земли и ее консолидации. Это была несложная инвестиционная стратегия. Однако кризис отпугнул некоторых игроков. В случае с «Терра-инвест», вошедшей в аналогичный инвестпроект в то же время, компания продолжила деятельность, хотя первые наши активы были куплены слишком дорого. Когда пришла команда менеджмента с вашим покорным слугой во главе, мы сделали некоторые поправки в стратегию. Вынуждены были заняться слияниями и поглощениями, потому что купленные ранее активы не могли генерировать требуемого акционерами cash flow. Предложили им стратегию поглощения компании, которая должна была стать локомотивом развития всей группы. В 2010 году заключили сделку объемом 65 тыс. га, приобретя сельхозактивы агрохолдинга Courax в Липецкой и Воронежской областях [участники рынка оценивают эту сделку примерно в 20 тыс. руб./га — «АИ»].
— Оцените необходимые для стабильного cash flow инвестиции в гектар.
— С учетом вложений в землю, сопутствующую инфраструктуру, технику и оборотный капитал — около 50-60 тыс. руб./га, где доля оборотных средств — около 12 тыс. руб./га с учетом амортизации техники.
— В перспективе пяти лет какой вы видите компанию, если не будет слияний/поглощений или ее продажи?
— Мы не предполагаем дальнейшего расширения земельного банка. Как показал анализ ошибок конкурентов — не буду называть эти западные компании, — они погнались за наращиванием огромного массива земли и в итоге стали нерентабельны и получили проблемы с местными администрациями, потому что не могут обрабатывать всю землю. Нам этого не нужно. Мы идем по пути интенсификации. Задача ближайших пяти лет — повысить плодородие почв, прежде всего за счет внедрения научно обоснованной системы земледелия. Планируем перейти от традиционной обработки с оборотом пласта на безотвальную с применением глубокого рыхления — для разрушения ранее образовавшейся плужной подошвы. Потом перейдем на минимальную обработку.
— А финансовые показатели?
— К 2015 году должны достичь выручки в 2 млрд руб. и иметь рентабельность (EBITDA) на уровне 30%. По итогам этого года выручка будет порядка 800 млн руб., а EBITDA — 50 млн руб.
— То есть по размерам вы останетесь агрохолдингом второго эшелона.
— Да, сравнительно небольшим, который сможет приносить деньги своим инвесторам и будет высококонкурентным на рынке. Размер для нас не приоритет, главное — эффективность.
— При этом будете, как сейчас, непубличной компанией?
— Непубличность заложена в пятилетней стратегии. Но жизнь, конечно, может внести коррективы. Допустим, если найдем выгодного партнера, то почему бы не объединить активы, а потом не выйти на IPO?
— Рассчитывают ли акционеры получить доход, продав «Терра инвест» (то есть на выходе из проекта), или их больше интересует прибыль от операционной деятельности?
— Еще раз уточню, они — финансовые инвесторы. Поэтому проект имеет четкую стратегию выхода. Вместе с тем мы постоянно находимся в переговорах с другими участниками рынка о сделках m&a. В нашем бизнесе сейчас не хватает переработки продукции. Поэтому нам интересны компании, владеющие перерабатывающими мощностями и совпадающие с нами по регионам присутствия. Если бы мы нашли партнера, с которым могли объединиться, то синергия была бы полезной для обоих.
— А возможна продажа акций зарубежному инвестфонду?
— Этот вариант, думаю, рассматривается. Но пока рано об этом говорить. Ближайший год не будем делать подобных шагов.
— Приобретение каких активов интересно компании?
— Так же как и в случае с партнерством, мощности по переработке и подработке зерновых и бобовых. Сейчас у нас есть только саратовский завод по переработке сорго, который в настоящее время перепрофилируется, в частности, для крупяного бизнеса.
— После смены основного акционера «Банка Москвы» кредитные линии «Терра инвест» открыты в прежнем объеме?
— Ранее предоставленные кредитные линии были нами полностью выбраны. В этом году мы обошлись без привлечения новых заемных средств этого банка.
— Мы говорим про оборотные или инвестиционные кредиты?
— У нас в «Банке Москвы» были и те, и другие. Инвестиционные — трехлетние, с правом пролонгации еще на три года под рыночную процентную ставку. Она составляла в среднем по всему портфелю 11% годовых. Сейчас общий кредитный портфель компании — около 5 млрд руб., включая инвестиции акционеров, часть из которых оформлены как заемные средства.
— Кто, кроме «Банка Москвы», вас кредитует?
— Есть небольшие оборотные кредиты «Россельхозбанка», ведем переговоры со Сбербанком о получении восьмилетнего инвестиционного кредита на достройку животноводческого комплекса в Долгоруковском районе Липецкой области. Объект готов на 50%. Исходя из того, что одно ското-место стоит 300-400 тыс. руб., для достройки и запуска объекта на 1,2 тыс. голов КРС нужно около 250 млн руб.
— Какова структура вашего кредитного портфеля?
— Около 60% общей суммы кредитов — долгосрочные. Самый длинный — на три года с правом пролонгации на такой же срок.
— Сколько вложено в развитие группы?
— Всего около $180 млн. Дальнейшая стратегия — на 5 лет — предполагает привлечение заемных ресурсов еще на $50 млн за два ближайших года. А дальше будем развиваться исключительно с помощью внутренних источников и искать партнера для слияния. На капитальные вложения ежегодно оставляем около 40-50 млн руб. Этого достаточно. У нас большой парк техники — около 60 комбайнов (Claas, New Holland и «Дон-1500Б») и 50 тракторов мощностью более 300 л.с., из них более половины — импортные. Поэтому требуются только поддерживающие вложения.
— У вас есть акции компании или опцион?
— Могу лишь сказать, что я удовлетворен системой оплаты моего труда.
— Как холдинг защищается от риска вывода активов менеджментом на местах?
— Все стратегически важные активы собраны в «Терра-инвест». По моей инициативе устав изменен так, что даже я как гендиректор не могу без позволения акционеров ничего ни продать, ни купить. Более того, все активы заложены кредитору, так что ни одна регистрационная служба не оформит переход права собственности. Поэтому от рейдерского захвата мы хорошо защищены.
— Основную прибыль приносит пшеница?
— Да, около 60% EBITDA [дивизиона] растениеводства. В этом году, кстати, собран неплохой урожай — более 90 тыс. т зерновых и зернобобовых, не считая масличных и технических агрокультур. Выручка от реализации в пределах наших ожиданий — на уровне 800 млн руб.
— Сколько человек в группе?
— Около 1500, в штате управляющей компании — 30. Мы практикуем ротацию кадров между хозяйствами. Например, успешный менеджер, зарекомендовавший себя в Волгоградской области, был недавно переведен в Рязанскую. В Москве (головной офис) работают несколько выпускников Воронежской сельхозакадемии. Главный инженер и главный экономист у нас, наоборот, в Воронежском филиале: в столице очень дорого нанимать некоторых специалистов, да и их компетенция недостаточна для сельхозбизнеса. Мы создали эффективную IT инфраструктуру, объединяющую все компании холдинга в единое информационное пространство. Совсем недавно мы мигрировали на серверы Microsoft Office 365. Система позволяет многим сотрудникам управляющей компании трудиться удаленно. Мы делаем ставку на сознательность и результат. Какой смысл человеку быть с 9 до 18 часов в офисе, да еще 2,5 часа тратить на дорогу, если можно работать из дома?
— Какие технологические новинки приносят вам пользу?
— В 2010 году провели подробное агрохимобследование почв — с обмером полей с применением GPS. Определили содержание гумуса, подвижного фосфора, обменного калия, микроэлементов, степень их закисленности. Эта мера позволит применить в наших хозяйствах систему «точного земледелия», которая уменьшит затраты на минудобрения и при этом позволит получать высокие урожаи. В хозяйствах ввели систему электронного слежения за расходованием ГСМ. С помощью системы «Автотрекер» определяем точное местонахождение тракторов и автомобилей. Благодаря ей, например, обнаруживаем случаи слива солярки механизаторами.
— И что же, удалось отучить работников воровать?
— О полном искоренении воровства говорить не буду, но то, что оно существенно уменьшилось, — факт. Не могу согласиться с высказываниями, что сельское хозяйство — это дыра, где кругом несуны и алкоголики. У нас работает много молодых грамотных ребят, которые приходят развиваться и зарабатывать, а не красть. Они трудятся на современной технике, получают хорошие деньги. За сезон механизатор может заработать до 300 тыс. руб.!
Константин Росляков
Генеральный директор агрохолдинга «Терра-инвест»
Родился 30 мая 1974 г. в г. Усмань Липецкой обл. В 1996 г. окончил Финансовую академию при правительстве по специальности «мировая экономика». Там же в 2001 г. окончил аспирантуру. Кандидат экономических наук.
В 1994 г. работал в аудиторской компании Coopers & Lybrand. С 1995 г. — в ОНЭКСИМ банке: начальником отдела службы внутреннего контроля, затем — управляющим липецкого филиала. В 2001 г. перешел в Российский банк развития начальником управления международного сотрудничества. С 2004 г. — директор представительства государственного датского инвестиционного фонда для стран Восточной и Центральной Европы в России и СНГ. В 2005 г. основал консалтинговую компанию «Росаналитика». С 2007 г. — генеральный директор «Атон-агро», с 2009 г. — генеральный директор компании «Терра инвест».
Женат.
В свободное время увлекается яхтингом и путешествиями.
«Терра-инвест»
Агрохолдинг. Создан 7 апреля 2008 г. Работает на 140 тыс. га в шести регионах — Липецкой, Рязанской, Воронежской, Саратовской, Волгоградской областях и Красноярском крае. Объединяет 10 операционных хозяйств, три предприятия по хранению и подработке зерна мощностью 100 тыс. т, стадо молочного КРС — 5 тыс. Персонал — 1500 человек. Выручка в 2011 г. (прогноз) — 800 млн руб.
