Журнал «Агроинвестор»
«Ввоз живых свиней лишал нас 15 млрд руб. выручки»
В 2009 году, когда ВВП страны упал на 10%, а сельское хозяйство выросло всего на 1,2%, свиноводство прибавило почти 10%, в том числе промышленное — 20%. В интервью «Агроинвестору» гендиректор Национального союза свиноводов Юрий Ковалев рассказывает, как это получилось. Он также объясняет, по какой причине свиноводы не настаивают на сокращении квот, почему в отрасль не придут новые крупные инвесторы и что свиной шпик ничем не отличается от постного мяса.
— Сколько компаний входит в союз? Ведь чтобы получить полномочия, закрепленные за отраслевыми ассоциациями в законе о развитии сельского хозяйства, требуется объединить компании, контролирующие минимум 2/3 рынка, который они представляют.
— На момент создания, в июне прошлого года, было 65 постоянных членов. Они контролировали более половины отечественного промышленного производства свинины (выпускали 500 тыс. т/год мяса в убойном весе) и обеспечивали 75% общего прироста производства в отрасли (140 тыс. т/год). С тех пор к нам постоянно присоединяются новые компании. В начале февраля союз насчитывал уже 90 участников. Из 10 крупнейших производителей в него входят девять [см. справку — «АИ»]. На данный момент мы контролируем порядка 65% промпроизводства свинины.
— Кто может вступить в Национальный союз свиноводов?
— Постоянными членами нашего союза могут стать только российские производители свинины. Это принципиальное условие. Те, кто занимается только импортом или, к примеру, производством оборудования, а также научные учреждения
— Как и для чего был создан союз?
— Он оказался нужен всем. Инициатива его создания шла и сверху, и снизу. Идея подобного союза возникла еще у бывшего Министра сельского хозяйства Гордеева, который пытался модернизировать «Россвинпром». Пожелание о таком союзе высказывали и многие крупнейшие компании. Элементарная вроде бы вещь — составление прогнозного баланса потребления свинины, на основании которого чиновниками принимаются многие важные решения по субсидиям, таможенным мерами и проч. Но раньше производители имели весьма отдаленное отношение к конечным цифрам таких прогнозов. Теперь же без согласованием с Союзом этот документ Минсельхоза не принимается в работу.
— Союз создан недавно. Уже есть конкретные меры поддержки рынка, которые удалось пролоббировать?
— Мы способствовали увеличению четырех пошлин [см. таблицу — «АИ»]. Причем в двух случаях (живые свиньи и субпродукты) были непосредственными инициаторами изменений в законодательство. В прошлом году стали одними из основных разработчиков отраслевой целевой программы развития свиноводства до 2012 г., в ноябре подписанной [министром сельского хозяйства] Еленой Скрынник. Я был содокладчиком при представлении этой программы [первому вице-премьеру правительства] Виктору Зубкову. Там, в частности, описана ситуация в регионах, чтобы будущие инвесторы понимали, где будет избыток ресурсов и куда, наоборот, уже сейчас можно вкладываться.
— Почему среди ваших членов нет «Мираторга»?
— Многие компании, в том числе вошедшие в наш союз, являются членами нескольких объединений. Например, «Черкизово» состоит и в Мясном союзе. «Мираторг» традиционно входит в Национальную мясную ассоциацию, представляющей интересы импортеров. Поскольку импорт является существенной частью их бизнеса, они считают, что ассоциация полностью защищает их интересы. Мы надеемся, что со временем «Мираторг» войдет и в наши ряды.
— Сколько стоит годовое членство в союзе?
— Средний взнос — от 60 до 150 000 рублей в год.
— И в какие регионы, по вашим данным, сейчас стоит инвестировать?
— В ближайшее время ожидается сильный рост свиноводства в Орловской, Липецкой, Ростовской, Курской областях, Краснодарском крае. Для новых инвесторов интересен Южный федеральный округ (Ростовская область, Ставропольский край), где доля промышленного свиноводства все еще крайне мала. Если в центральных регионах ЛПХ занимают 30-40%, то в ЮФО — 60-70% производства свинины! При этом ЮФО — один из основных производителей зерна для кормов. Необходимость его железнодорожных перевозок к производителям свинины в ЦФО увеличивает стоимость корма минимум на 25-30%. Так что будущим свиноводам есть смысл планировать инвестпроекты поближе к кормовой базе.
— Настаивает ли союз на снижении квоты?
— Мы заинтересованы в сокращении доли импорта, чтобы освободить рынок для отечественного производителя. Но в отличие от птицеводства, где в зависимости от прогноза производства пропорционально снижается квота, мы по согласованию с правительством выбрали другую модель защиты. Несмотря на то, что к 2012 г. ожидается значительный рост производства свинины, мы на сокращении квоты почти не настаиваем. В 2010 году она останется на уровне 500 тыс т, как в предыдущие годы, а в 2012-м снизится до 450 тыс т.
Но не нужно забывать, что в 2009 г. отечественное производство свинины выросло на 170 тыс т, а спрос упал на 200 тыс. т. В 2010 г. спрос вряд ли увеличится, а производство вырастет еще минимум на 150 тыс т. Поэтому для сохранения темпов роста российского свиноводства вся надежда на сокращение внеквотного завоза мяса, к которому мы, кстати, относим еще и шпик с субпродуктами. Скажите, почему импорт мяса птицы и изготовленных из него пищевых субпродуктов объединен в одну товарную позицию по коду ТН ВЭД 0207, а свиного мяса и субпродуктов — идет по разным кодам? Отсюда и результат: в 2008 г. квота на свинину была около 500 тыс. т, сверх которой ввезли еще 320 тыс. т мяса плюс импортировали 200 тыс. т субпродуктов и 270 тыс. т шпика. С учетом всех этих четырех позиций ввоз свинины получился вдвое большим, чем должен был быть по квоте.
— А вы уверены, что шпик можно назвать свининой? Последняя — мясо, а это — жир.
— В законодательном плане — можно и нужно. Свиной шпик — это полноценное сырье — такое же, как свиное мясо. И потом, учитывается же он в структуре отечественного производства свинины: оно считается в убойном весе (полутуши, включающие в том числе и шпик). А импорт свинины почему-то искусственно разделен на ввоз мяса и шпика, причем последний не попадает ни в баланс, ни под квоты, ни под заградительные пошлины. Эта логическая ошибка объясняет "нестыковку" нашего и международных балансов. По российским данным, в 2008 г. импорт свинины составил 822 тыс. т, а международные эксперты говорят более чем о 1082 тыс. т. В прошлом году союз предлагал увеличить 15%-ную пошлину на шпик до 35%. Но решения по нему принято не было — в том числе из-за позиции переработчиков.
— Их можно понять: свиноводы не могут удовлетворить их потребность в шпике.
— Они говорят о тугоплавком шпике, который раньше было несложно купить в Польше или Германии, а сейчас найти все труднее, тем более в России. Связано это с изменением технологий кормления, развитием селекции свиней. Но если посмотреть на структуру импорта шпика, то доля тугоплавкого будет не более 25-30%. Его действительно мы будем вынуждены импортировать. Остальное — так называемый «колбасный шпик» для низкосортных колбас и белково-жировых эмульсий, который можно будет приобрести и в России. Я 20 лет проработал в переработке, возглавлял крупнейшие заводы «Кампомос» и «Царицыно». Поэтому ответственно заявляю, что в жалобах, о которых вы говорите, есть доля лукавства: объем тугоплавкого шпика, равный общему объему импорта этого продукта, переработчикам не требуется. Более того, из-за роста производства свинины к 2012 г. отечественным производителям придется дополнительно продавать от 120 до 150 тыс т шпика (он весит 15-20% туши), то есть минимум 50% сегодняшнего импорта. Как они их реализуют, если не отрегулировать импорт?
— Но, возможно, проблема в том, что у импортера можно купить именно шпик, а у российского производителя — в лучшем случае полутушу, если не «живок»?
— Когда-то импорт обеспечивал половину потребностей промышленности в свинине и состоял в основном из полутуш. И предприятия как-то справлялись. Тогда на заводе мощностью 150 т в сутки у меня работало около сотни обвальщиков. Сейчас на похожем предприятии трудится около 20 таких специалистов, да и то они выполняют скорее роль жиловщиков. Процесс разделки ушел за рубеж, мы платим зарплату иностранным обвальщикам. Разве это правильно? Я уверен, что и отечественные переработчики в случае необходимости легко нарастят штат обвальщиков и решат проблему разделки полутуш. Можно привести такой пример: еще 10 лет назад переработчики практически не потребляли мяса птицы. А сегодня его доля у известных мне крупнейших компаний достигает 30-35%! Переработчики закупают в основном тушки, поэтому установили разделочное оборудование, прессы для мехобвалки
На самом деле от переработчиков практически ничего не потребуется. Уже сейчас более половины промышленных производителей имеют собственный убой, а 28% занимаются разделкой, и их доля растет. Вместе с увеличением доли отечественных производителей на рынке будет увеличиваться и доля разделки.
— Из какой логики исходил союз, лоббируя повышение пошлины на субпродукты с 15% до 35%?
— Из той же, что и в случае со шпиком. В итоге удалось убедить правительство с января 2010 года увеличить пошлину на свиные субпродукты до 25%. Это конечно не 35%, но уже лучше 15-ти.
— А как состоялось решение об увеличении пошлины на импорт живых свиней с января этого года?
— Здесь нам сильно помог Минсельхоз, нынешние руководители которого смогли правильно оценить ситуацию. А она следующая. С 2009 г. правительство ввело запретительную пошлину на сверхквотную свинину — 75%, внеквотный ввоз уменьшился с 350 тыс т до 80-90 тыс. т. Но тогда же резко увеличился импорт живых свиней: таможенная пошлина на них была всего 5%! Ближе к концу года стало ясно, что проблему следует незамедлительно решать: в Россию было привезено 90 тыс. т мяса "в живке". Большинство животных тут же забили. Из-за этого внутренние цены мяса, почти год державшиеся выше 83 руб./кг, в ноябре упали на 20 руб./кг. Сохранение таких цен лишало отрасль 15 млрд руб. годовой выручки, при этом не помогая розничным покупателям мяса: отпускные цены почти не изменились, и все эти миллиарды оставались у посредников.
— Вы настаивали на росте пошлины до 75% — как на сверхквотную свинину. Но ее повысили только до 40%. Получается, аргументов не хватило?
— Выслушав аргументы других министерств, кроме МСХ, (в частности, Минэкономразвития), мы решили остановиться на 40%-ном повышении. Уже при этом уровне цены на мясо пошли вверх и в феврале поднялись до приемлемых 76 руб./кг. Мы и сами понимаем, что как только цены на мясо пробьют уровень 80 руб./кг, снова станет выгодно ввозить живых животных. Статистики за 2010 г. еще нет, но по нашим ощущениям, в январе импорт живых свиней практически прекратился. Мы прогнозируем, что в этом году их ввоз окажется на уровне 30-40 тыс т.
Хочу заметить: 40% — не запретительная пошлина. Просто мы стремимся, чтобы в России развивался полный цикл производства свинины. Нельзя субсидировать производство репродукторов и одновременно держать низкую пошлину на ввоз поросят для доращивания. Это угнетающий отрасль фактор: ведь страны Балтики и Польша выстроили целую индустрию, работающую на поставку поросят в Россию. Так что мы будем отслеживать рыночные тренды и, если продолжится активный ввоз живых животных, станем настаивать на дальнейшем увеличении пошлины.
— Инициатива повышения пошлин на свиные шпик и субпродукты исходила от союза свиноводов, что логично. Но зачем вы помогаете производителям говядины лоббировать повышение пошлин на это мясо?
— Для нас важно, чтобы говядина была дороже свинины. За рубежом за те же деньги, что килограмм говядины, можно купить больше килограмма свинины и почти два — курицы. Россия пока исключение: цены на говядину и свинину одинаковы. Если при равной стоимости этих двух видов мяса упадут цены на говядину, то подешевеет и свинина, что лишит производителей значительной части дохода. Да и потом, дешевизна говядины объясняется тем, что 50% ее потребления обеспечивается недорогим импортом. Мы плохо защищаемся: таможенные пошлины на сверхквотную говядину всего 30%. Поэтому с января эта ставка увеличена до 50%. При этом закрыта лазейка для массового обхода квот: декларируемая таможенная стоимость «мраморного» мяса КРС теперь не может быть меньше €8/кг.
— И в чем же была лазейка?
— Если импортер заявлял, что везет мраморное мясо стоимостью не менее 3 евро за кг, он платил 15%. В 2008 г. более половины сверхквотного мяса ввозилось под видом мраморного. Теперь это исключено. В конечном итоге внутренняя цена на говядину должна вырасти. Это нужно, чтобы отрасль стала более рентабельной. Сегодня производство говядины падает, несмотря на национальные проекты, госпрограммы и субсидии. Облегчится и жизнь производителей молока. К сожалению, говядина станет менее доступна потребителям. Но так и должно быть на нормальном рынке. Альтернативой для менее обеспеченных слоев населения служит животный белок в виде дешевого мяса курицы и частично свинины.
— Как в ближайшие годы изменится структура потребления мяса?
— В 1992 г. доля говядины составляла 44-45%, птицы — 17%. Сегодня доля говядины упала до 27%, птицы — выросла до 39%, свинины — до 32%. В связи с принятыми мерами господдержки и таможенно-тарифной защиты мы ожидаем, что в 2012—2015 гг. процент говядины в потреблении упадет до 20, курицы — вырастет до 44, свинины — до 34. Это мировая тенденция.
— Быстро ли растет производство свинины?
— К 2005 г. промышленное производство свинины упало почти в четыре раза по сравнению с 1992-м — до 420 тыс. т. Но благодаря нацпроекту и госпрограмме за четыре года оно выросло почти в три раза до 1,16 млн т в 2009 г., а к 2012-му должно вплотную подойти к советскому уровню — почти 1,7 млн т. То же будет и с общим (учитывая ЛПХ) производством свинины. К 2012 году его совокупный объем достигнет уровня 1992 г. и составит не менее 2,7 млн. т.
В 2005 г. потребности в свинине закрывались отечественным производителем на 50%. В 2008 г. — уже на 70%. По нашим расчетам, к 2012 г. эта цифра достигнет 85%, то есть записанного в доктрине продовольственной безопасности показателя.
— Как будет меняться соотношение индустриального производства свинины и доли ЛПХ?
— В 1992 г. промпроизводство обеспечивало около 60% потребления. К 2005-му оно упало до 28%. К 2009 г. индустриальное свиноводство снова выросло — до 55%. Рассчитываем, что к 2012 г. оно достигнет 63% внутреннего производства свинины.
— Какова сейчас ее себестоимость?
— Давайте условно разделим игроков рынка на три категории — низко-, средне- и высокоэффективных. Первые работают в минус. Вторые имеют достаточную маржу, чтобы заниматься воспроизводством. Третьи могут активно развиваться. Промышленных свиноводов в стране около 200. Высокоэффективны где-то 20 компаний с рентабельностью около 25% при полной себестоимости в 48-49 руб./кг живого веса. Как видите, таких участников рынка всего 10%, но они уже обеспечивают 43% промышленного производства свинины и почти 90% прироста. Все они как правило, построили комплексы с нуля, возвели комбикормовые заводы, а сейчас развивают бойни и переработку. В 2012 г. на долю высокоэффективных хозяйств придется 50% промпроизводства свинины.
— А низкоэффективные компании?
— Их около 16%. Мы не призываем спасать таких производителей: они будут убыточными даже при цене свинины в 80 руб./кг с НДС. Оставшийся 41% производства обеспечивают старые комплексы (себестоимость — около 60 руб./кг), многие из которых ведут реконструкцию и превращаются в высокоэффективных игроков. Но им нужно 4-5 лет: на постройку нового комплекса хватает пары лет, а вот реконструкция старого, если не вырезать поголовье, требует минимум в два раза больше времени.
— Инвесторы — такие как «Эксима» и «Пулковский» - заявляют о строительстве селекционно-гибридных центров (СГЦ). Насколько успешны эти попытки?
— С 2005 г. свинокомплексы создавались обычно как репродукторы и откормочники. Они завозили материнских свинок F1 из-за рубежа. Но где-то к 2009 г. поняли, что необходимо обеспечивать себя материнским стадом независимо от импорта. И теперь свои СГЦ строят или планируют большинство владельцев крупных откормочников. Так поступают «Агро-Белогорье», «Мираторг», «Черкизово», «Вердазернопродукт», «Тропарево», «Сибирская аграрная группа» и другие. А «Эксима» сделала следующий шаг — построила центр, продукция которого — чистопородные свиньи и свинки F1. Их покупателями становятся российские компании, которые решили не строить собственных СГЦ.
— Какие компании входят в топ-3 лидеров отрасли?
— «Мираторг», «Агро-Белогорье» и «Черкизово» (если приплюсовать к последней свиноводческие активы НАПКО). К 2012 г. эта тройка скорее всего останется той же. Сейчас «Мираторг» производит чуть более 1 млн гол./год на убой, «Агро-Белогорье» - чуть меньше 1 млн гол., «Черкизово» - около 600 тыс. гол. К 2012 г. «Мираторг» должен производить более 1,5 млн свиней, другие две компании также превысят миллионный рубеж.
— Известно ли вам о новых инвесторах в свиноводство, которые пришли за последние год-полтора?
— Нет. И их прихода мы пока не ждем: рынок сжался, конкуренция нарастает, а кризис резко ухудшил ситуацию с выдачей кредитов. Другое дело, что есть компании, которые пока не являются заметными игроками, но могут ими стать. Например, им достался старый комплекс, на основе которого такие игроки масштабируют бизнес. В числе таких компаний — «Русская свинина» (Ростовская область) и «Гвардия» (Ставропольский край, входит в группу «Агрико»). Про уход серьезных инвесторов из свиноводства мне неизвестно. Как они сами говорят, войти в этот бизнес легко, а вот выйти непросто.
— Импортеры в 2009 г. чуть не получили новый порядок распределения импорта на аукционах, грозивший переделом рынка крупным операторам. Какую позицию занял Союз в этом вопрос?
— Позиция союза однозначна. Мы считаем, что аукционы нужны. Они обеспечивают более свободный доступ переработчиков к квотам. Нельзя сказать, что на рынке не может появится новый игрок. Каждый волен купить сверхквотное мясо, а потом претендовать на квоту по историческому принципу. Но во-первых давайте не забывать, что сейчас пошлина на сверхквотное мясо составляет уже 75%. А во-вторых, нет никаких гарантий получения квоты — ведь новых игроков может оказаться слишком много.
— Какой объем должен распределяться на аукционах?
— Была идея пустить на аукционы квоты, не завезенные в 2009 г. обанкротившимися компаниями. Но мы в итоге поддерживаем предложение распределять через аукционы 30% квот. Сейчас на эту тему переговоров пока не ведется, ведь год только начался.
— Поддержки каких законодательных инициатив можно ждать от Союза в ближайшее время?
— Мы только-только перевели дух после увеличения четырех пошлин. Теперь основная наша задача — отслеживать ситуацию. С одной стороны, защитные меры могут не сработать, с другой, отечественное производство может развиваться куда более быстрыми темпами, чем прогнозируется, и в итоге предложение превысит спрос. Наша задача не допустить этого. В случае необходимости будем еще более настойчивы в ограничении импорта во всех его видах.
Кроме этого, мы участвуем в обсуждении регламента на мясо и мясопродукты. Мы настаиваем, чтобы натуральные мясные полуфабрикаты и свинокопчености изготавливались только из охлажденного, а не замороженного мяса. Прошу не путать — в прессе были статьи о якобы полном запрете на использование замороженного мяса в переработке. Речь только о вышеупомянутых продуктах. Если человек покупает деликатес, платит НДС не 10%, а 18% и ему хотелось бы, чтобы продукт был изготовлен из сырья самого высокого качества, каким естественно может быть только охлажденное мясо.
Юрий Ковалев
Генеральный директор
Национального союза свиноводов
Родился 12 апреля 1962 г. в с. Б. Джалга Ставропольского края. В 1984 г. окончил Ставропольский политехнический институт по специальности «инженер-технолог пищевого производства». Служил в армии, работал аспирантом Московского технологического института мясной и молочной промышленности. В 1989 г. назначен начальником холодильника Бирюлевского МПК. С 1993 г. — гендиректор МПЗ «Кампомос», с 2004 г. — председатель совета директоров ООО «Кампомос». С 2005 г. — генеральный директор МПК «Царицыно» (все компании — Москва). В 2009 г. избран генеральным директором Национального союза свиноводов.
Доктор технических наук (1993), лауреат госпремии в области науки и техники (1999).
Женат, есть сын и дочь. В свободное время увлекается охотой.
