Журнал «Агроинвестор»
Что инвесторы делают не так, проектируя, строя и эксплуатируя свинокомплексы
На старте проекта (тем более нового) для инвесторов (особенно без опыта работы в свиноводстве) важны в первую очередь затраты на строительство, запуск объекта, сроки окупаемости и денежный поток, который он должен генерировать. Но незнание рынка, технологий, ошибочные расчеты и неоправданная экономия снижают показатели комплексов и даже приводят к их закрытию. Свиноводство — это хай-тек мясной индустрии, указывают эксперты: чтобы зарабатывать на нем, недостаточно найти деньги и прочитать госпрограмму.
Если проект делается с нуля, то первой ошибкой инвесторов, как правило, бывает обращение не в ту инстанцию, которая могла бы этот проект разработать, рассказывает гендиректор инжиниринговой компании «Неофорс» Алексей Лысцов. Предприниматели, описывает он, часто идут в проектные институты либо к поставщикам оборудования, но ни те, ни другие не могут быть идеологами серьезного проекта — одни из-за недостаточной погруженности в свиноводческий бизнес, другие — вследствие излишней пристрастности. По словам Лысцова, создать «идеологию» проекта могут только специализированные консалтинговые и инжиниринговые фирмы. Или можно обратиться в Национальный союз свиноводов — там подскажут, с кем стоит работать, добавляет он. «Если же сразу идти к проектировщикам, то можно получить совсем не то, что нужно: они знают, как воплотить проект в жизнь, но не подготовлены технологически», — указывает Лысцов.
Обращение в НИИ не дает результатов: компетентных научных учреждений у нас единицы, подтверждает профессор ДонГАУ Николай Михайлов. По его наблюдениям, инвесторы обычно прибегают к помощи зарубежных проектных организаций, однако основной недостаток последних — незнание и непонимание наших особенностей. Эти организации часто ошибаются с системами отопления и вентиляции комплексов: западные решения не всегда адаптированы к российскому климату, соглашается гендиректор проектно-строительной компании «Агропроектинвест» Игорь Ильин; также бывают неправильными их расчеты количества ското-мест и движения поголовья.
Кому доверить?
Гендиректор липецкой свиноводческой компании «Отрада Ген» Патрик Хоффманн уверен, что первым шагом в реализации проекта должен быть выбор генетики — от этого зависит производственная система фермы. Он советует работать «с правильными консультантами», считая ими специализированные иностранные компании. Поставщики оборудования или российские проектные институты не подойдут, уверяет Хоффманн. Но большинство проектов зарубежные компании выполняют по европейским нормам, указывает Михайлов: «Как правило, проектируется один вид вентиляции для лета и зимы. Это значительно снижает стоимость проекта, повышает его привлекательность для инвестора при тендере. В результате на комплексах возникают проблемы с микроклиматом и, как следствие, со здоровьем животных. А это сокращение продуктивности».
В рязанской компании «Вердазернопродукт» из-за расчетов иностранными проектировщиками температурного режима и вентиляции в усредненном варианте без «запаса прочности» летом 2009 года снизился процент оплодотворяемости свиноматок. Температура в помещениях для супоросных свиноматок повысилась на 7-10˚С, больше 50 животных погибло, рассказывал ранее гендиректор «Вердазернопродукта» Андрей Парахневич (здесь и ниже ссылки на него — agroobzor.ru). Замзаведующего Селекционно-технологическим центром по свиноводству Андрей Рудь приводит другой пример слепого копирования зарубежного опыта. При строительстве комплекса инвестор решил работать по испанской технологии, а она предусматривает проводку водопроводных труб снаружи здания. «Никто не подумал сравнить климат и минимальные температуры в Испании и в России. Зимой вода в трубах замерзла, и хозяйство столкнулось с необходимостью серьезной реконструкции», — отмечает Рудь.
По словам Михайлова, в России, тем не менее, есть проектные фирмы, успешно адаптирующие зарубежный опыт к нашим реалиям. Но подавляющее большинство компаний, планирующих строить свинокомплексы, ограничиваются только европейским опытом, а полезный опыт США и Канады используют единицы, сожалеет он. А ведь себестоимость мяса там почти в два раза ниже, чем в Европе, говорит Михайлов. «Европейские проекты насыщены сложным оборудованием, автоматикой, поскольку на Западе дорогая рабочая сила. Китайские значительно проще — там дешевый труд. В отечественном производстве, очевидно, приемлем промежуточный вариант. Но редко кто сравнивает разные технологии. Более того, на многих свинокомплексах установили устаревшее оборудование, запрещенное в ЕС, или сделали необоснованно дорогую комплектацию», — рассказывает Михайлов. Государственная же экспертиза, по его словам, сводится к согласованию около 30 экологических требований и соответствий проектов устаревшим нормативным документам.
Тюменский племзавод «Юбилейный» работает с местными проектировщиками и строителями. «В центральных регионах инвесторы работают с размахом, могут и ошибаться, а нам нельзя: мы не ведем рискованную финансовую политику, работаем только на свои деньги», — говорит гендиректор Николай Мамонтов. С 2006 года он реконструирует производство и доволен результатом. За это время поголовье увеличилось с 47 тыс. до 88 тыс., сейчас строятся еще три откормочника, а в 2012-м предполагается нарастить стадо до 100 тыс. и произвести порядка 18 тыс. т мяса, перечисляет Мамонтов.
Свет и газ — это GR
По мнению директора «Биотехпроекта» Александра Васькевича, инвесторы почти в 100% случаев смотрят на свиноводческие проекты в отрыве от реальности. Главная, на его взгляд, ошибка — начинать бизнес при отсутствии своих перерабатывающих мощностей и планов их строительства. Из топ-20 крупнейших производителей свинины, рейтинг которых составил Национальный союз свиноводов, перерабатывающих мощностей нет у «Белгородского бекона» и «Рюрика-Агро», пока только на стадии строительства бойня и переработка у «Камского бекона». Кроме того, обязательно должен быть комбикормовый завод, советует Васькевич. «70% стоимости мяса — корма. Если инвестор покупает их, то рано или поздно может разориться, — категоричен он. — Это дорого и нет гарантии, что привезут корм нужного качества [и состава]». По такой схеме работает «Юбилейный»: свое производство корма позволяет не зависеть от конъюнктуры цен, говорит Мамонтов.
Другая серьезная ошибка в том, что многие компании не учитывают или неправильно учитывают в проекте стоимость подвода коммуникаций. «Когда инвесторы осознают, в какую сумму обойдется электроснабжение свинокомплекса, они приходят в ужас, — описывает Васькевич. — А энергетики выставляют такие условия подключения, чтобы попутно решить свои задачи по модернизации существующих электросетей. Газ — отдельная история. Мы проектировали свинокомплексы от Камчатки до Калининграда, и везде вопрос газификации решался минимум на уровне вице-губернатора». Если инвестор берется за дело без помощи властей, то никогда не получит лимитов на газ, делает вывод Васькевич. Нередко проекты начинают, думая, что все легко решается — есть госпрограмма, доктрина продбезопасности
Однако и успешное подключение к электросетям не гарантирует нормальной работы комплекса. «Вердазернопродукт» подключен к электролиниям старой постройки, и сети не всегда выдерживают нагрузку, рассказывает Парахневич. Летом без электричества температура в корпусах всего за час может подняться до +50˚С, из-за чего животные начнут гибнуть.
Мнимая экономия
Стоимость предложенного проекта и услуг — как правило, главный аргумент для инвестора при выборе проектировщика и строителя, отмечает Михайлов. «Но, чтобы выиграть тендер, проектные организации действуют в ущерб технологии, — рассказывает он. — Дешевое оборудование не всегда технологично, зато снижает стоимость станко-места, решает проблему участия компании в проектировании и создает видимость сокращения инвестиций. Или фирма просто уменьшает количество оборудования и тем самым удешевляет проект. Заказчик же узнает об этом только после запуска свинокомплекса». Не говоря уже о том, что поставщика оборудования зачастую выбирает проектная организация, получающая проценты от сделки, знает Михайлов.
Ситуации, когда на комплексе не хватает ското-мест из-за их сокращения в целях удешевления тендера, случаются очень часто, замечает Ильин из «Агропроектинвеста». И потом, генетика не стоит на месте: продуктивность свиноматок растет, и часть поросят бывает некуда девать, даже если число ското-мест умышленно не сокращалось. «С этой проблемой столкнулись едва ли не все компании, начинавшие бизнес, когда отрасль только начала подниматься, — рассказывает Ильин. — Например, большие трудности были у «Мираторга»: пришлось достраивать откормочные корпуса. Есть другое решение проблемы нехватки места — уменьшение числа свиноматок. Но в этом случае не стоит рассчитывать на рост производства».
Проблема нехватки ското-мест очень распространена и связана с тем, что инвесторы не всегда учитывают реальную продуктивность животных, подтверждает исполнительный директор Знаменского СГЦ (входит в «Эксиму») Елена Сизарева. Ее компания сначала рассчитывала ското-места на участке доращивания под 11 рожденных поросят на свиноматку и 90%-ную сохранность подсосных поросят, а реально получилось 11,5 и 92%. Это привело «к существенному снижению экономического эффекта производства», признает Сизарева. С проблемой перенаселения знакомы и в «Вердазернопродукте». Свинарники спроектировали так, что клетки рассчитаны на 14 голов каждая при 12 поросятах на опорос и сохранности в 80%. На деле выход поросят оказался 11,7, но с сохранностью 93%, поэтому в каждой клетке оказалось на два поросенка больше, чем планировалось, объясняет Парахневич. В итоге снижаются привесы, а срок откорма увеличивается примерно на неделю. «Неофорс» постоянно сталкивается с неправильной работой инвесторов на стадии тендеров. «Наши партнеры — производители и поставщики оборудования и даже комплектующих — пересылают полученные от российских инвесторов предложения поучаствовать в тендере на строительство свинокомплексов, — удивляется Лысцов. — При этом компания-адресат, например, производит лишь регистры для систем обогрева. Получается, инвесторы находят фирмы, которые хоть как-то связаны со свиноводством, и рассылают предложения в надежде, что попадут на того, кто даст, что нужно, да еще дешево». Увы, это распространенная практика, разводит руками гендиректор «Неофорса».
Проблемы строительства
Ошибки возникают и на стадии строительства. Здесь инвесторы тоже любят сэкономить: расходы на него составляют примерно 2/3 капзатрат. «Не раз был свидетелем проведения тендеров: кто назвал меньшую цену, того и приглашали строить. А у победившей строительной компании при этом кроме лицензии могло ничего не быть, — вспоминает Васькевич из «Биотехпроекта». — Потом она начинала искать субподрядчика — естественно, оставив свой интерес у себя, а остатки денег переадресовав ему». Подобные моменты инвесторы, как правило, не учитывают, хотя это риски серьезных простоев, нарушения графика строительства и дополнительных издержек. Кроме того, строители почти всегда сталкиваются с проблемой интереса чиновников. «На эти интересы тоже тратится часть денег инвестора — по рассказам строителей, на откаты уходит 10-20% стоимости строительства», — делится Васькевич. В этих случаях качество работ почти не контролируется со всеми вытекающими для инвестора последствиями: строители могут сдать некачественный объект, изъяны которого выявятся только на стадии эксплуатации.
За рубежом при строительстве свиноводческих объектов обычно используют специальный панельный бетон, а у нас модно строить из сэндвич-панелей и металлоконструкций. Почти никто в мире для свиней так не строит, утверждает Лысцов. «Комплексы надо строить на 15-20 лет, а из сэндвич-панелей они вряд ли столько простоят — окружающая среда агрессивная, и минимум через 5 лет пойдет ржавчина и грибы внутри панелей», — предостерегает он. Современные строительные технологии — например, несущие бетонные стеновые панели и деревянные каркасы крыш — обойдутся намного дешевле традиционных металлических каркасов, высказывает свое мнение Хоффманн из «Отрады Ген». Несущие конструкции первых корпусов Знаменского СГЦ металлические. Очевидными минусами этого решения руководитель отдела капстроительства компании Александр Булаев считает подверженность металла коррозии. «Защита от нее — дополнительные расходы, — сетует он. — Для достижения необходимой огнестойкости тоже требуются дорогостоящие мероприятия».
Летом прошлого года в Знаменском СГЦ возникли проблемы с вентиляцией чердачного пространства (корпуса опороса и доращивания). «Проектное решение было рассчитано на среднюю температуру самой жаркой десятидневки в +28˚С, но, когда на улице воздух прогрелся до +40˚С, внутри чердачного пространства было уже +70˚С, — вспоминает Булаев. — Поэтому во фронтонах отдельных зданий пришлось вырезать вентиляционные проемы, устанавливать вентиляторы, решетки для воздухообмена и снижения температуры». «Агропроектинвесту» приходилось исправлять ошибки инвесторов и других проектировщиков. Но, по словам Ильина, на реконструкцию нового комплекса или замену оборудования, если что-то работает не очень хорошо, инвесторы соглашаются редко. «Чтобы улучшить конструкцию, нужно вкладывать деньги, тогда как после ввода в эксплуатацию у предприятия обычно жесткий бюджет и лишних денег нет, — поясняет он. — Поэтому многие работают с низкими показателями, но оставляют все без изменений или проводят малозначительную модернизацию. Ошибки же или недочеты учитывают при строительстве новых площадок». Ильин приводит в пример «Русагро». Ее первый свиноводческий проект — «Белгородский бекон» - работает по одной технологии, а комплекс в Тамбовской области на 1 млн свиней холдинг будет строить уже по другой. «Мы подготовили для них сравнительный анализ технологий и оборудования, показали, что можно сделать лучше, и сейчас они будут работать с нами уже по более совершенной технологии», — уточняет Ильин.
Вопросом строительства пора заняться Минсельхозу — выработать единые требования к комплексам, а возможно, и разработать типовые конструкции, указывают эксперты.
Нельзя пренебречь навозом
Санитарными нормами, констатируют эксперты, инвесторы сейчас уже не пренебрегают: без их соблюдения нельзя получить землю под строительство. По мнению Ильина, в части организации санитарно-защитных зон у нас очень строгое законодательство. «Если инвесторы чего-то не учитывают на стадии проектирования, когда разрабатывается и проект санитарно-защитной зоны, они потом сталкиваются с большими дополнительными затратами, — объясняет он. — Ведь если владелец комплекса строит с нарушениями, то нужно делать проект сокращения санитарно-защитной зоны. В случае с крупными объектами он утверждается на уровне главы Роспотребнадзора. Кроме того, в районе строительства собирают подписи населения: люди должны подтвердить, что не возражают против постройки или модернизации комплекса. Если этого не сделать, то комиссия Роспотребнадзора запретит эксплуатацию производства. Такие случаи нередки и встречались в нашей практике в Курской, Ростовской и Московской областях. Как правило, они заканчивались закрытием комплекса либо его владельцы несли большие дополнительные затраты, чтобы устранить нарушения».
А вот проблема удаления и утилизации навоза, прямо связанная с санитарно-защитными зонами, актуальна для многих свиноводов. Они решают этот вопрос едва ли не в последнюю очередь, хотя учитывать все нюансы нужно еще перед стартом проектных работ, рассказывает коммерческий директор фирмы «Биокомплекс» Сергей Перегудов. Начав заниматься системой удаления навоза в процессе строительства, инвестор рискует задержать ввод объекта и при этом увеличивает затраты на него. «По своему опыту мы поняли, что лучше не делать лагуны закрытого типа со стационарными миксерами: при их поломке замена или ремонт возможны только после откачки лагуны и уборки твердой фракции», — приводит пример Булаев из Знаменского СГЦ. В «Вердазернопродукте», по словам Парахневича, бетонные навозные ванны делали зимой. Они начали протекать в первые же месяцы эксплуатации — вероятно, из-за недостаточно застывшего бетона. Компании пришлось перевозить животных на другие площадки и заново бетонировать ванны, заключает гендиректор.
По словам Перегудова, если на комплексе более 12 тыс. свиней в год, то нужно обязательно разделять навоз на фракции. Это снижает период его карантинирования с года до полугода в летний период и до 8 месяцев в зимний, а также позволяет уменьшить объем накопителей навоза. Расходы же на их строительство сократятся в 2-4 раза, учитывая оснащение цеха разделения навоза. А вот пытаться сэкономить, просто уменьшая емкости лагун, невозможно. «Рассчитывая лагуны, нужно учитывать не только объемы стока, но и то, что на большей части территорий России внесение навоза на поля невозможно пять месяцев в году, — напоминает Перегудов. — Значит, его придется где-то хранить, даже если он прошел период карантинирования [но еще не наступил летний период]». По сообщению информагентства «Бел.ру», в 2009 году «Белгородский бекон» штрафовали на 100 тыс. руб. за вывоз навоза на поля в зимнее время. В «Белгородском беконе» от комментария отказались: на момент написания этой статьи у материнской компании — группы «Русагро» - еще не завершился «период тишины» после майского первичного размещения акций (IPO).
Внесение навоза на поля — одна из самых затратных статей при переработке и утилизации. Поэтому для снижения расходов нужно еще на стадии выбора площадки определиться, есть ли доступные угодья вблизи будущего комплекса. По подсчетам Перегудова, они не должны находиться дальше, чем за 15 км от лагун, иначе расходы на перевозку навоза могут оказаться неприемлемыми для экономики проекта.
Перед фактом
Чтобы не допускать ошибок, нужно анализировать проекты не только с финансовой точки зрения, но и с технологической, уверен Рудь из Селекционно-технологического центра по свиноводству. Ведь зоотехников и селекционеров часто ставят перед фактом относительно животных и технологий, с которыми им придется работать и отвечать за результат. «Стремясь сократить срок окупаемости проекта, иногда закладывают совершенно нереальные показатели продуктивности — например, получение 2,47 опоросов от свиноматки в год (для сравнения, в 25% лучших датских хозяйств получают в среднем 2,32 опороса на свиноматку в год, в России — 2-2,2). Эти вопросы решают экономисты, которые не представляют, можно ли достичь такого результата хотя бы теоретически», — заключает он.
С тем, что не стоит делегировать принятие решений только финансистам, согласен и Хоффманн. «Когда ферму построят, будет почти невозможно исправить последствия большинства ошибок», — говорит он. Но с другой стороны, сейчас в свиноводстве мало новых инвесторов (строят новые комплексы и увеличивают поголовье в основном действующие игроки), а значит, меньше и ошибок, размышляет Ильин. «В этом плане проектировщикам стало проще, чем несколько лет назад: люди имеют опыт, думают, как улучшить то, что на предыдущих комплексах сделали не очень хорошо», — резюмирует он.
Terra incognita
Бывает, что к концу проектирования по тем или иным причинам заказчик меняет площадку под строительство и приходится снова решать вопросы с энергообеспечением, переделывать проект, рассказывает Александр Васькевич из «Биотехпроекта». «Часто инвестор дает для проектирования топографическую съемку одной площадки, но потом выясняется, что он только предполагал, что возьмет ее под строительство, а там оказались паи частных лиц, и выкупить их или переоформить долгосрочную аренду — большая проблема. Выбирается новая площадка с совсем другими условиями. У инвесторов возникает много проблем и лишних расходов, когда строительство планируется не на своей земле, а такое бывает в каждом втором случае», — говорит он. Например, по сообщениям региональных СМИ, реализация проекта «Приосколья» — «Алтайский бекон» — в 2011 году не началась в запланированные сроки из-за нежелания местных фермеров уступать компании свои паи. Также была информация, что проект якобы не прошел экологическую экспертизу. В пресс-службе «Приосколья» отказались от комментариев.
Алексей Лысцов
Гендиректор компании «Неофорс»
При строительстве свинокомплексов наши люди — наверное, в силу менталитета — стараются все упростить и «изобретают велосипед» там, где это совсем не нужно. Бывает, придумывают сделать приточную вентиляцию через крышу, а вытяжку — через стены, хотя нужно наоборот. Это серьезнейшая ошибка многих инвесторов: если вы берете оборудование и технологию, то берите их полностью. Придумывая или меняя что-то, вы получите лишь краткосрочную экономию. Один из недавних случаев: на предприятии сгорел двигатель — отключилось электричество, включился аварийный компьютер, открыл все форточки, чтобы заходил воздух, а вытяжных шахт на крыше не было (сэкономили при покупке). То есть циркуляции воздуха не получилось, в результате был падеж свиней. Нельзя выбрасывать из технологической цепочки какие бы то ни было механизмы: в нештатной ситуации экономия обязательно приведет к потерям.
