Ускользающая рентабельность

«Себестоимость производства салата порядка 30 руб./шт., но продаем мы его в среднем по 33,5 руб. Это маржинальность на грани фола»
«Себестоимость производства салата порядка 30 руб./шт., но продаем мы его в среднем по 33,5 руб. Это маржинальность на грани фола»
Журнал «Агротехника и технологии»

Журнал «Агротехника и технологии»

Генеральный директор агрохолдинга «Московский» о состоянии тепличного бизнеса в России, отношениях с торговыми сетями, новых технологиях и планах на будущее.

Появившаяся недавно в Интернете информация о том, что крупнейший в Московской области решил покинуть рынок из-за нерентабельности, взбудоражила общественность. Действительно, поводы для беспокойства есть: растущие огромными темпами цены на энергоносители, разрастание торговых сетей и медленный рост цен на готовую продукцию не способствуют развитию теп­личного бизнеса в нашей стране. 2013 год закончил без прибыли, но о полном сворачивании производства речи не идет. Подробнее о ситуации на тепличном рынке и проблемах отрасли в интервью «» рассказал генеральный директор агрокомбината Виктор Сёмкин.

На данный момент ситуация сложилась, безусловно, печальная: за последние три года цена на готовую продукцию поднялась всего на 4%, в то время как цены на энергоносители выросли в среднем на 50%. Следовательно, 46% — это то, что потерял производитель. Кроме того, подорожали оборотные средства, пришлось индексировать зарплату.

О рентабельности

В 2009 году коэффициент рентабельности тепличного бизнеса составлял порядка 45-50%, и это позволяло развиваться, модернизировать производство. Сейчас же мы прошли три года сплошного пике: подводя итог 2013 года, мы вынуждены были констатировать, что прибыли почти нет. Мы по-прежнему самодостаточны, но остались без прибыли, поэтому встает закономерный вопрос — а что будет дальше? Если такая тенденция продолжится, то мы уйдем в убытки. на наши вопросы не реагирует, ссылаясь на то, что у всех свои проблемы.

А ведь еще в 2008 году вышел указ президента о продовольственной безопасности, где задача была поставлена четко и ясно: к 2020 году выйти на 80%-ный уровень производства собственного продовольствия по всем видам сельхозпродукции. Если говорить об овощах, то сейчас всего около 40% потребляемой продукции производится в России, а в зимний период эта цифра еще меньше. Например, в прош-лом году картофелеводы не смогли собрать урожай с половины запаханных площадей, поэтому сейчас на прилавках преобладает египетский, турецкий и прочий заграничный картофель. И как добиться обозначенных президентом показателей, если нет конкретной программы?

Тепличная статистика в ретроспективе выглядит достаточно удручающе: до Перестройки в нашей стране было 5 тыс. га зимних теплиц, а сейчас осталось всего 2 тыс. га, и количество площадей под теплицами не растет. Руководители других тепличных хозяйств, с которыми я общаюсь, говорят о постепенном закрытии старых теплиц из-за их нерентабельности: они слишком энергоемки и не технологичны, т. е. не позволяют получать высокие урожаи.

О госпрограмме и субсидиях

В сложившейся ситуации рывка для развития нет. Рывок может дать только целевая программа развития тепличных хозяйств. Это, во-первых, позволит модернизироваться уже действующим предприятиям, а во-вторых, откроет двери для любого инвестора, желающего войти на рынок и начать строить. Разговоры о необходимости разработки специальной программы развития тепличной отрасли ведутся на протяжении уже 5 лет. Но, к сожалению, госпрограмма на 2013-2020 годы была принята без раздела о тепличной отрасли. Впрочем, недавно мы получили приказ минис­тра Федорова, в котором одним из пунктов прописано, что подпрограмма по тепличным хозяйствам будет включаться в госпрограмму, однако обсуждать ее будут только в декабре 2014 года. И какие пункты в нее войдут — не известно.

В свое время, когда обсуждалась программа, были предложены хорошие действенные меры, которые могли бы подтолкнуть отрасль к развитию. Во-первых, предусматривалась компенсация затрат на энергоносители, которая на начальном этапе должна была составить 30%. Впрочем, потом оставили 20%, а затем этот пункт вообще исчез. А ведь эта компенсация крайне важна: на наши 100 га теплиц на энергоносители уходит 1 млрд руб./год. Если бы государство компенсировало хотя бы 20%, мы бы могли сэкономить 200 млн руб. И на себестоимости продукции это могло бы сказаться: мы бы могли снижать цену, конкурировать, или, по крайней мере, не так болезненно реагировать на то, что цена не растет. Во-вторых, при обсуждении программы предусмат­ривались прямые дотации производителям или новым инвесторам в случае предоставления ими проекта, продвигающего инновационные технологии. Государство в таком случае обязывалось компенсировать 50% затрат. Стоимость нашей новой высокотехнологичной теплицы, открытой в декабре 2013 года, — около 500 млн руб., и если бы нам компенсировали половину этой суммы, было бы здорово.

Агрокомбинат приравнивают к промышленному предприятию, поэтому никаких субсидий, связанных с энергетикой, мы не получаем. Безусловно, некие субсидии для нас предусмотрены, но они смехотворны. Например, есть погектарная субсидия 2,5 тыс. руб./га, которая дает нам 250 тыс. руб./год, есть также субсидия на приобретение удобрений. Но все это такой мизер: дек­ларативно субсидии есть, но их объем ничтожен. Например, в нашем годовом обороте, который составляет около 4 млрд руб., объем субсидий не превышает 0,01%. А ведь для их получения еще необходимо оформить огромное количество бумаг. Безусловно, такие субсидии неплохо работают на больших площадях под овощами открытого грунта, когда единственные затраты на энергетику — это ГСМ и обслуживание трактора. У нас же энергетика — основной затратный механизм, который составляет около 45%. Поэтому тепличным предприятиям необходимы субсидии в этой сфере.

Кроме субсидий, перечисленных выше, для нас открыта возможность взять субсидированный кредит. Например, если мы захотим строить новый объект, можно пойти в , и оформить соответствующие бумаги. Однако на 1 млрд они выставят 13,5% годовых, из которых государство компенсирует только 8%, а остальные 5% мы все равно вынуждены будем отдавать. В пересчете на прибыль, на этот 1 млрд мы можем построить 5-7 га теплиц, доход с которых за год составит приблизительно 20 млн, а в банк мы должны будем вернуть 250 млн. Вот такая простая арифметика.

Хотелось бы еще отметить огромное значение социальной рекламы, продвигающей отечественную продукцию. Недавно я был в Голландии, там вечером принято выпивать кружечку сливок, желательно, местного производства, потому что они более свежие и натуральные. А почему так «принято» и кем? Ответ прост. Это результат социальной рекламы, которую транслируют по телевидению. Если наше государство возьмется за такую рекламу, уверен, потребление продуктов, произведенных в России, вырастет. Обычная реклама от производителя не бывает столь эффективной, да и обходится достаточно дорого: например, за рекламный ролик с продвижением на телевидении в течение полугода нам пришлось отдать 60 млн руб.

О технологиях

При возведении новой теплицы мы использовали голландские технологии фирмы Revaho. К сожалению, лидерами в тепличном направлении являются голландцы. В России тоже есть предприятия, поставляющие технологии для тепличных хозяйств, однако это «вчерашний день»: такие компании взяли за основу западную технологию 15-летней давности и не развиваются. Безусловно, нам выгоднее было бы приобретать оборудование у российского производителя, к тому же вышло бы патриотичнее. Впрочем, недавно в Курске открылся завод, где за основу были взяты европейские технологии. Пока они поставили около 10 га экспериментальных теплиц. Наши специалисты, побывавшие на производстве, остались довольны увиденным. Надеемся, что наши предприятия в скором будущем смогут поставлять современное оборудование. Но пока все вынуждены закупать его за границей.

Заслуживает внимания еще одна технология, перенятая нами у Запада. Вслед за европейскими овощеводами защищенного грунта мы установили на своем предприятии мини-ТЭЦ, которая преобразует газ в электроэнергию, тепло и углекислый газ. Однако у нас отдача от этого новшества не такая большая, как в других странах, где 15-20% затрат на газ предприятиям компенсирует государство. Кроме того, у европейских производителей, подключенных к общей системе электроснабжения, есть возможность продавать свою электроэнергию жилому фонду, и это выгодно всем. У нас же стоит мощная станция на 18 МВт, и, в принципе, вырабатываемая ею энергия нужна агрокомплексу преимущественно ночью, а днем мы могли бы продавать ее городу, в котором электроэнергии реально не хватает. Но энергетическую монополию пробить невозможно: нам предлагают продавать электроэнергию по невыгодной цене, и мы отступаем.

Наша мини-ТЭЦ обеспечивает электроэнергией и теплом 15 га теп­лиц, и благодаря этому себестоимость продукции в новых тепличных комплексах в среднем на 30% ниже. Помогают экономить и новые затеняющие энергосберегающие экраны, двойное остекление, герметизация. Кроме того, 5% себестоимости продукции мы экономим на покупке углекислого газа, который вырабатывает наша мини-ТЭЦ. Многие процессы в новых теплицах автоматизированы, что сокращает затраты на персонал: в старых салатных теплицах в среднем на одном гектаре работает около 20 человек, а на 3 га новых приходится всего 8 сотрудников. Однако чтобы возвести новые теплицы, необходимы огромные инвестиции.

О торговых сетях

Есть очень важный аспект, который серьезно влияет на производителей, работающих на рынок города Мос­квы. Это торговые сети, которые в последние годы особенно активно укрупняются. А ведь чем больше сеть, тем большее давление она оказывает на производителя. Такие крупные сети, как Ашан, Х5, Метро, получают сверхприбыль, и их бизнес успешно развивается. Политика сетей такова: «продавить» производителя как можно сильнее, получить товар по заниженной цене, выставить более высокую цену для конечного потребителя и получить хорошую маржу.

На руку торговым сетям работает федеральный закон об основах торговой деятельности, который был принят, предположительно, под давлением ритейлеров. Этот закон четко задекларировал некоторые положения: например, раньше с сетью можно было торговаться, а теперь в законе прописано, что сеть имеет право на товарный бонус (который составляет 10%) от производителя, кроме того, они имеют право заключать с производителем дополнительное соглашение о продвижении товара, стоимость которого вообще не оговаривается. Благодаря этим нововведениям у сетей появилась возможность шантажировать производителей, вынуждать их к заключению невыгодных соглашений. А поскольку практичес­ки весь рынок сбыта в Москве — это сети, то деваться некуда.

С каждым годом товарный бонус неизменно растет. Так, до принятия закона о торговой деятельности при том же объеме производства суммарный товарный бонус, который мы отдавали сетям, составлял порядка 70 млн руб., а сейчас мы платим 200 млн руб. К сожалению, мнение производителей не было услышано правительством, поэтому сейчас давление сетей просто колоссальное.

В регионах дела обстоят иначе, поскольку там нет такого давления. Например, тепличные хозяйства на Урале достаточно успешны. Однако для нас выйти на тот рынок нет возможности из-за невыгодной логистики. Хозяйства прибыльны там, где у них есть рынок сбыта, потому что транспортировка обходится очень дорого. Безусловно, для южных стран логис­тические издержки не так губительны. Из Турции, например, овощи возить выгодно, потому что там нет таких бешеных затрат на энергетику, овощи выращивают и в открытом грунте, и в более легких теплицах. А в наших климатических условиях себестоимость производства салата в зимний период составляет порядка 30 руб./шт., летом, конечно, меньше, но продаем мы его в среднем по 33,5 руб.

Это маржинальность на грани фола. Безусловно, летом она повышается, но ведь и спрос падает. Если же говорить о себестоимости производства овощей, то зимой она может достигать 200 руб./кг, в весенний период падает до 70 руб./кг, а летом — до 30 руб./кг. Поэтому в определенный период производство овощей становится невыгодным, поскольку за такие деньги их никто не купит. И не стоит забывать про транспортную составляющую, которая неизменно забирает 6-8%.

О перспективах

Сейчас нашему предприятию необходимо строить новые теплицы. Дело в том, что весь агрокомплекс был построен одномоментно, т. е. за несколько лет было возведено 100 га теплиц, а сейчас настало время, когда их просто необходимо либо модернизировать, либо сносить и заменять новыми. За 2007-2009 годы, когда была хорошая рентабельность, мы построили на собственные средства 15 га теплиц. Теперь же мы вынуждены сносить старые теплицы и думать о других проектах. Одно из таких направлений— сов­ременная складская логистика.

Дело в том, что сегодня рынок нуждается в распределительных центрах, поскольку многие сети хотят получать овощи фасованные или очищенные определенным образом. Поэтому мы строим распределительный склад на 16 тыс. кв. м. Этот проект обеспечит работой около 200-250 человек. Но этот новый бизнес направлен скорее на кооперацию, на то, чтобы привлекать к себе других производителей. И тогда мы сталкиваемся с некоторыми юридическими проблемами: раз мы находимся на едином сельхозналоге, то как минимум 70% дохода предприятие должно получать от собственного производства.

Если же мы привлекаем чужой товар, он увеличивает долю дохода, полученную от иных видов деятельности. И если этот доход будет превышать дозволенные законом 30%, предприятие «слетает» с единого сельхозналога. Эти правила игры были хороши на определенном этапе, а сейчас их необходимо менять, и это сложно осуществить. Мы давно пытаемся инициировать законотворческую инициативу в этой сфере: обращаем внимание Минэкономразвития на этот вопрос, поднимаем данную тему на конференциях и семинарах.

Наш склад может стать площадкой для кооперации, которая будет особенно актуальна для тех мелких производителей, кто хочет попасть на московский рынок, но самостоятельно этого сделать не может. Цепочка проста: мы будем принимать их товар на склад, а дальше можем либо оставить свой бренд, либо договориться с сетью, чтобы поставлять продукцию под их торговой маркой. В таком случае на нас ложится задача по мойке, чистке и упаковке. Мы точно знаем, что овощеводам из регионов (особенно с Юга России) нужна такая поддержка, ведь отсутствие рынка сбыта — это большая проблема. Остается только проработать юридическую сторону вопроса.

До принятия решения о строительстве склада мы рассматривали другой вариант развития производства. Была идея заняться глубокой переработкой и упаковкой салатов и овощей. Однако тогда нам пришлось бы налаживать поставки салата из-за границы, поскольку те виды салатов, которые подходят для глубокой переработки, у нас либо не выращивают в принципе, либо качество салата не соответствует требованиям. Да и хранится переработанный и упакованный таким образом салат достаточно долго, а это противоречит нашему главному принципу, согласно которому мы поставляем только живую зелень. Поэтому от этой идеи мы пока отказались.

Задумывались мы и над строительством теплиц в других регионах: вели переговоры с губернаторами Калужской области и Краснодарского края. Однако когда стали подсчитывать окупаемость проектов, обнаружили, что в Калужской области он составит около 30 лет (для сравнения: предполагаемый срок окупаемости новой теплицы в Москве — 8 лет). В Краснодаре выходило немного лучше: там срок окупаемости получался около 15-16 лет, но и это неприемлемо. Поэтому мы заморозили эти проекты и ожидаем принятия госпрограммы. Если же программа так и не будет принята, придется задуматься о приобретении других активов.

Загрузка...
Агротехника и технологии

«Агротехника и технологии»