Людмила Михайлова

Журнал «Агроинвестор»

Журнал «Агроинвестор»

«Нам интересны топ-10 птицеводческих компаний»


Финансовый директор и совладелица группы «» — о стратегии развития компании, планах консолидации рынка мяса птицы и о том, почему будущее за крупным агробизнесом.

С 2007 года группа «» потратила почти 15,7 млрд руб. на сделки M&A в птицеводческом бизнесе. Инвестиции дают результат: доля компании на рынке мяса птицы возросла с 2,4% в 2004 году до 11% в 2013-м. EBITDA сегмента за 2007-2012 годы увеличилась с $36,2 млн до $176,1 млн. Группа не только поглощает конкурентов, но и органически растет — за последние пять лет объем реализации мяса птицы увеличился почти вдвое до 343 тыс. т.

Покупка после кризиса

За прошедшие семь лет вы купили три птицеводческие компании: «Куриное Царство», «Моссельпром» и «Лиско Бройлер». Если сравнивать эти сделки, какая из них была легче и успешнее с точки зрения бизнеса?

— Самой легкой была сделка с «Лиско Бройлер». Поскольку владелец компании Николай Викторович Белоконев лично управлял предприятием и все о нем знал, информация предоставлялась оперативно и четко. Он очень опытный и квалифицированный руководитель, знает все нюансы своего бизнеса. Поэтому актив приобрели буквально за три месяца. Покупать «Куриное Царство» в 2007 году было труднее с юридической точки зрения, потому что долей в компании владел американский фонд Agribusiness Partners International L.P. Масштаб сделки, конечно, был больше, чем с «Лиско Бройлером», переговоры длились минимум полгода. Это была моя первая крупная сделка M&A с начала работы в «». С «Моссельпромом» тоже возникли определенные сложности с точки зрения получения информации об активе (он был крупнее «Куриного Царства») и переговоров — они длились чуть ли не полтора года. Плюс, поскольку собственники получили за компанию акции «», пришлось проводить дополнительную эмиссию бумаг, пересматривать всю документацию, договариваться с продавцами о нюансах сделки — юридически процесс оказался непростым. Рынок в 2010—2011 годах был очень волатильным, пока обсуждаешь условия, из-за плохого урожая растет цена, и все меняется. Чем дольше идут переговоры, тем сложнее договориться. В этом плане с «Лиско Бройлером» все было прозрачно: есть один основной собственник, понимание цены бизнеса и деньги на счету.

Судя по датам сделок, вы покупали бройлерные активы примерно раз в три года.

— Если сопоставить сделки с периодами высокой волатильности цен на зерно, то просматривается определенная корреляция: мы покупали компании сразу после тяжелых для агроотрасли лет. С «Моссельпромом» начали переговоры в 2010-м, в очень сложное для него время, когда положение актива было не лучшим. Маржа «Лиско Бройлера» в 2012 году была вдвое выше, чем в 2013-м. В кризис игроки понимают, как важно иметь масштаб бизнеса, чтобы лучше управлять издержками, контролировать себестоимость производства, вести переговоры с сетями. Это способствует сделкам M&A.

То есть для владельцев «Моссельпрома» и «Лиско Бройлера» продажа была вынужденной?

— Я бы не сказала. Нам показалось, что «Моссельпром» заранее готовили к продаже. Если бы она была вынужденной и собственники стремились выйти из бизнеса, то переговоры не длились бы так долго. То же с «Лиско Бройлером»: мы не видели, что владелец горит желанием продать актив, но начали переговоры, и сделка оказалась взаимовыгодной. В сложных рыночных условиях для игроков второго эшелона продажа компании или консолидация и вхождение в структуру крупного игрока — хорошее решение. Мы стали публичными во многом для того, чтобы иметь возможность использовать акции компании для приобретений.

Бывшие собственники «Моссельпрома» получили около 2% акций «». Сейчас они владеют пакетом?

— Не могу прокомментировать точно, но любой желающий может узнать это из нашего реестра акционеров — это публичная информация. Учитывая, что рынки капитала с того момента, как мы купили компанию, сильно просели, мне кажется, выходить было бы нецелесообразно. На момент сделки цена акций была выше, чем сейчас (11 мая 2011 года, в день сообщения о сделке, бумаги «» торговались по $19,25/ GDR на LSE и по 795,5 руб. за акцию на ММВБ; 11 апреля этого года цена закрытия на LSE была $10,25/ GDR, на РТС-ММВБ — 574,9 руб. — «»). Сегодня компания существенно недооценена по основным мультипликаторам, но инвесторы покупают бумаги не только с расчетом на быстрый рост, но и с ожиданиями, что компания начнет выплачивать дивиденды. Мы последние годы достаточно быстро росли и дивидендов пока не выплачивали.

А планируете?

— Мы регулярно возвращаемся к вопросу выплаты дивидендов. Все зависит от агрессивности программы капиталовложений и финансовых результатов группы. Свободный денежный поток по итогам прошлого года потратили преимущественно на покупку «Лиско Бройлера». Пока по всем показателям и прогнозам ожидаем, что год будет сильным: цены на зерно не такие высокие, как в начале 2013-го, плюс, работает эффект масштаба компании. Конечно, многое будет зависеть от урожая в стране, цен на мясо и рыночных макро­экономических показателей. Но дивидендная политика обсуждается как для поддержки акционеров, так и повышения инвестиционной привлекательности «», насколько это возможно сейчас, учитывая серьезный отток капитала из России. Изначально наши акции — это история роста, а не история доходности. Но сейчас, наверное, стоит задуматься, что бумаги должны приносить акционерам дивидендный доход.

Прошлый год был малоудачным для компании.

— Рентабельность 2013 года не совсем показательна в долгосрочной перспективе: одновременно сильно упали цены на свинину и птицу на фоне удорожания зерна. Сейчас зерно подешевело с 11-12 руб./ кг до 5-6 руб./кг, цены на свинину восстановились, а в этом году после закрытия импорта стремительно рас­тут: в I квартале прошлого года «живок» стоил около 62  руб./кг с НДС, теперь (в первую неделю апреля — «») — 100-105 руб./кг. Цена мяса бройлера тоже выровнялась, так что рентабельность нормализовалась. Хотя, конечно, маржи по EBITDA в птицеводстве 22-26%, как было в 2009—2010 годах, нет, и, скорее всего, уже не будет. Если только зерно не подешевеет до 3 руб./кг. С другой стороны, европейские рынки закрыты, мяса-сырья на рынке не хватает. Свинина уже стала очень дорогой, и переработке придется переключаться на более дешевые курицу и индейку. Увеличение спроса на них должно подтолкнуть рост цен, т. е. мы еще можем увидеть более высокую маржинальность в птицеводстве.

На какую маржу рассчитываете по итогам 2014 года?

— Мы не даем прямых прогнозов, но в среднем по птицеводству рассчитываем на 12-15%. Это нормально, учитывая, что у нас достаточно сильный бренд. По свинине может быть и 40% — в зависимости от того, насколько стабильной будет цена и как агрессивно она продолжит расти.

Важна синергия

«» сформировала свой птицеводческий кластер за счет покупок действующих предприятий, но потом начала инвестировать и в создание новых. Как вы решаете, купить актив или строить с нуля? 

— Наш птицеводческий кластер — результат не только поглощений, но и органического роста, хотя наиболее агрессивно мы прибавляли, конечно, за счет сделок M&A. В свиноводстве у нас была стратегия создания greenfield-проектов, потому что в 2005 году, когда мы начинали агрессивно инвестировать в этот бизнес, покупать было просто некого. Комплексы старого образца, изначально неправильно построенные, с которыми невозможно ничего сделать, неэффективны. Сейчас мы уже завершили основную инвестиционную фазу по свиноводству и выходим на полную мощность. Иногда к нам обращаются небольшие свиноводческие предприятия с новыми качественными активами, но у нас пока другие приоритеты, и в краткосрочной перспективе мы не рассматриваем сделки поглощений в свиноводстве. С птицеводческим бизнесом другая ситуация. В стране были и есть достаточно хорошие фабрики, к тому же, в отличие от свиноводства, можно быстро что-то скорректировать дополнительными инвестициями и улучшить производство. Поэтому мы заключали сделки M&A, а потом, например, как в «Курином Царстве», добавляли мощности, наращивали объем. В этом плане наш проект «Елецпром» — не совсем greenfield, мы создаем агропарк на основе существующего предприятия, «Куриного Царства». При этом одновременно смотрим и будем смотреть на другие компании — продолжим стратегию консолидации рынка, увеличивая активы в кластерах, где это возможно и целесообразно. Не думаю, что сейчас в птицеводстве есть смысл создавать проекты с нуля, если речь не о Дальнем Востоке или Алтае. Да и вряд ли кто-то будет рассматривать инвестпроекты, учитывая, что со следующего года кредиты в отрасли не будут субсидироваться. К слову, задолженность госбюджета перед компанией по субсидиям на возмещение процентной ставки сейчас около 1 млрд руб. В такой ситуации привлекательность вложений в новые проекты в птицеводстве неочевидна. Наши акционеры ждут доходности, поэтому мы тщательно оцениваем инвестиции с точки зрения окупаемости и очень осторожно относимся к инвестиционным проектам.

Какие активы вам интересны в птицеводстве?

— Некоторые предприятия настолько старые, с неэффективными мощностями, низким уровнем биологической безопасности, что там просто невозможно улучшить производственные показатели. Поэтому нас привлекают качественные активы. Нам могут быть интересны игроки из числа топ-10 птицеводческих компаний России. M&A — вопрос цены, переговоров, желания акционеров продать актив или стать частью «». Естественно, смотрим, насколько хорошо актив вписывается в нашу структуру, чтобы мы получили синергию. Оцениваем географическое и логистическое расположение: нам будет сложно приобрести птицефабрику в Сибири, хотя кто знает — если регион будет стратегически важным и государство станет поддерживать развитие там бизнеса, возможно, мы рассмотрим варианты вхождения. Но пока нас привлекает ЦФО, поскольку здесь у нас есть земля, выстроена логистика. Также смотрим на качество бренда, какую нишу занимает продукция на рынке. Например, на юге мы мало присутствуем, а теперь покупка «Лиско Бройлера», вероятно, позволит расширить продажи.

Юг в плане размещения или покупки там производства — не целевой регион для вас? 

— Хотя рынок для нас новый, мы рассматривали и продолжим рассматривать компании ЮФО для консолидации. Но сложно сказать, насколько интересен макрорегион — нужно оценивать стратегии продаж. Поскольку производство зерна там ориентировано на экспорт, всегда будет дороже кормовая составляющая. Нас не привлекает небольшой масштаб активов: мы получим мало синергии. В отличие от многих конкурентов, бизнес «» хорошо концентрирован, но при этом не так сильно, как у компаний в Белгородской области. В этом плане предприятия размещены на достаточном удалении друг от друга, чтобы снизить биологические риски, но с точки зрения логистики и инфраструктуры они эффективно собраны в цент­ральной части страны.

Год назад вы купили «Данковский мясокомбинат» под Липецком. Насколько привлекательны сделки M&A в секторе мясопереработки? 

— Преимущества мясопереработки мы ощутили в прошлом году, когда благодаря этому сегменту смогли хотя бы отчасти удержать маржу, которую потеряли в свиноводстве. По итогам 2013 года рентабельность сектора достигла рекордных 11%. Мы и теперь рассмат­риваем варианты поглощений мясоперерабатывающих предприятий. Основные критерии выбора — масштаб бизнеса, регион, место на рынке и бренд.

Какая синергия у птицеводства с мясопереработкой?

— Синергии как таковой сейчас нет, потому что мы продаем в основном брендированную продукцию. Когда говорим об использовании мяса птицы для производства колбасы — это несколько другое, mdm (мясо механической обвалки) или замороженное сырье. Мы стараемся максимально использовать возможности наших брендов. «Петелинка» и «Моссельпром» — ключевые марки на московском рынке, их доля в современных сетях составляет около 38%. Это дает нам преимущества в переговорах с ритейлерами, или при закупке ингредиентов для производства, например, упаковки или ветпрепаратов.

Сколько зерна потребляют ваши предприятия, и какой объем группа производит самостоятельно?

— Мы стали заниматься растениеводством два года назад, войдя в новый для нас сегмент. Но он пока не масш­табный — обеспечиваем себя зерном примерно на 15%. С учетом нового птицеводческого актива и выхода на полную мощность свиноводческих проектов, нам нужно около 800 тыс. т зерна в год. Корма производим сами. Благодаря тому, что у «Лиско Бройлера» есть комбикормовый завод, мы сможем полностью удовлетворить свои потребности и там.

Готовы покупать

Где предел органического роста? Есть ли понимание доли рынка или объемов производства мяса птицы, при достижении которых вы скажете, что теперь только повышаете эффективность, снижаете издержки, а инвестиции нап­равляете в другие проекты?

— Мы постоянно работаем над снижением издержек. Цели выйти на какой-то объем производства или стать первыми на рынке нет, хотя понятно, что мы стремимся стать лидером отрасли. Но когда наращиваем мощности, стратегически оцениваем целесообразность роста. Если у нас не полностью загружен убойный завод, то стоит добавить активов — тех же птичников, чтобы повысить эффективность. В другой ситуации мы понимаем, что есть производственные или логистические ограничения, когда увеличение мощности какого-то звена в цепочке может быть ненужным.

Вы увеличиваете объемы производства, повышаете эффективность, снижаете себестоимость, улучшаете финансовые показатели — а что в приоритете?

— У нас комплексный подход. Мы можем серьезно наращивать производство, покупать активы и при этом всегда делаем акцент на эффективности. Прежде чем что-то сделать, мы анализируем окупаемость и инвес­тиционную привлекательность объекта, оцениваем возможную синергию. Наша задача — снижение издержек: транспортных, производственных, управленческих — вне зависимости от того, насколько агрессивно мы растем. Рынок меняется, он уже достаточно насыщен, конкуренция усиливается. Поэтому нужно снижать себестоимость, чтобы сохранить маржу. Но также важно качество продукции и работа с брендом. Поэтому мы уделяем большое внимание позиционированию своих торговых марок и маркетингу. Одна из стратегий компании — инвестиции в более глубокую переработку. Мы выводим на рынок новые продукты, предлагаем разные полуфабрикаты. Наши мониторинги подтверждают, что рынок развивается в этом направлении.

В чем конкурентные преимущества «»?

— Мы эффективно работаем с торговыми сетями — наша продукция присутствует на полках ключевых ритейлеров. Это важное преимущество: не все компании могут позволить себе выстроить систему дистрибуции, а сегодня продажи — ключевой фактор даже не успеха, а существования бизнеса. Компания продолжает расти и благодаря масштабу бизнеса остается лидером не только по объемам, но и производителем одного из самых низких по себестоимости продуктов на своем рынке. Плюс наш бренд, под которым продается мясо птицы — один из сильнейших в стране.

Когда будете готовы еще кого-нибудь купить?

— Это зависит от финансовых ресурсов и желания компаний войти в группу или продать нам предприятия. Мы готовы к общению, продолжаем рассматривать активы. На нас выходят акционеры, варианты предлагают банки, очень помогают отраслевые союзы, потому что консолидация отрасли активно обсуждается. Мы всегда открыты для предложений, хотя далеко не все варианты могут быть интересны компании. Игроку нашего масштаба было бы сложно проглотить сразу две крупные сделки. Но с точки зрения структуры, мы сейчас вышли на другой уровень управления, потому что за последние два-три года у нас сформировалась новая сильная команда менеджеров. Работа четко отлажена, все процессы происходят намного быстрее.

Компания имеет доступ к дешевому долговому финансированию?

— Конечно. У нас эффективная рублевая ставка — около 2% с учетом субсидирования. Однако стоимость денег растет: мы ждем, что все банки поднимут ставки процента на полтора. Но, думаю, даже в этих условиях «», учитывая репутацию компании, публичность и официальный кредитный рейтинг, может рассчитывать на самые привлекательные условия. Тем более что долгосрочные и надежные партнеры — Сбербанк и — хорошо понимают наш бизнес. — Банки отмечают дефицит в отрасли качественных заемщиков.

— Агросектор сильно закредитован. По результатам прошлого года многие свиноводческие компании, когда цена реализации была на 10% ниже себестоимости и о прибыли не могло быть речи, уходили в технический дефолт, просили рефинансировать долги. Понятно, что ни один банкир не хочет стать фермером, поэтому позиция банков понятна — давать деньги эффективным игрокам. Учитывая волатильность сектора, вполне логично, что если крупный холдинг получает ставку 9,5%, то более рискованный игрок меньшего масштаба — 12-13%. Мы делаем акцент на том, что «» — большая и качественная компания. И банки нас слышат.

Людмила Михайлова

Финансовый директор группы «Черкизово»


1998 — окончила Финансовую академию при Правительстве Российской Федерации
1999 — получила сертификат Canadian Securities Institute
2003 — получила степень MBA в Schulich School of Business, York University (Канада)
1996-1998 — финансовый аналитик на Черкизовском мясоперерабатывающем заводе
1999-2000 — финансовый аналитик в McFarlane Gordon Inc. (Торонто, Канада)
2001 — финансовый аналитик в банке ING Barings (Лондон, Великобритания)
2003-2004 — финансовый аналитик в General Mills Corporation Canada (Торонто, Канада)
2005 — первый заместитель президента «АПК Черкизовский», затем заместитель гендиректора в группе «Черкизово»
С 2006 — финансовый директор группы «Черкизово»

Работают с «большой четверкой»

Для участия в сделках «Черкизово» всегда приглашает аудиторов и юристов одной из международных компаний «большой четверки». Финансовую проверку и юридическое сопровождение сделок с «Куриным Царством» и «Моссельпромом» осуществляли Deloitte и Cleary, Gottlieb, Steen and Hamilton LLC. Покупать «Лиско Бройлера» помогали Ernst and Young и Hannes Snellman. По словам Людмилы Михайловой, быстро закрыть сделку с «Лиско Бройлером» удалось во многом благодаря профессионализму партнеров. «Школа “большой четверки” — одна из лучших в мире, практически 70% моей команды прошли ее», — добавляет она.

Справка о компании

Группа «Черкизово» создана в 2005 году как объединение АПК «Черкизовский» и АПК «Михайловский». Бизнес компании включает четыре сегмента: птицеводство, свиноводство, мясопереработку и растениеводство. Основные акционеры компании: семья председателя совета директоров «Черкизово» Игоря Бабаева (63%), Prosperity Capital Management, J.P. Morgan, Norges. В мае 2006 года «Черкизово» провела IPO на Московской фондовой бирже и на Лондонской фондовой бирже (LSE), продав 27,8% акций. Сейчас free-float компании — 37%. Капитализация группы по итогам размещения составила $904 млн. Капитализация на LSE в апреле 2014 года — $680 млн.

Загрузка...
Агроинвестор

«Агроинвестор»