Журнал «Агроинвестор»
Николай Лычев, главный редактор журнала «Агроинвестор» о том, что Интернет-вещей позволит миру экономить до $33 трлн в год
2031 год. Всего 15 лет спустя.
Вы и ваш бизнес живете в подключенном мире. Передвигаетесь по производственным объектам, рабочим и личным делам на авто, не требующем управления человеком. В дороге не теряете времени: бортовой компьютер, синхронизированный с вашими устройствами — корпоративным и личным ПК, смартфоном, планшетом — прочитывает новые электронные письма и сообщения мессенджеров. СМС вы перестали пользоваться десять лет назад или раньше… уже точно не помните когда. Прежде чем дать голосовую команду для чтения ленты новостей (автоматически формируемой по сумме поисковых запросов с ваших устройств), диктуете ответы на письма.
Машина-беспилотник паркуется у офиса. Вы пришли первым, но ключ не нужен: есть цифровой, привязанный к смартфону. Его автоматически распознает система безопасности здания. Все объекты компании — живые и неживые — оснащены чипами и другими метками для сбора данных. Комбайны, скот, спецодежда рабочих… Животные на вашей ферме или комплексе с помощью микрочипов получают лекарственные препараты в том количестве и тогда, когда это нужно. Компьютерные программы моделируют рационы и задают алгоритмы раздачи кормов. На полях есть цифровые датчики, управляемые дистанционно, с помощью которых регулируется полив и вносятся удобрения. Их и агрохимикаты вы применяете точечно, в оптимальное время и в оптимальных дозах: каждый росток кукурузы и сахарной свеклы — под капельным поливом. Только что вы увидели на планшете уведомление, что сломалась запчасть и привела к отказу трактора в разгар посевных работ. Но не переживаете: через несколько часов механик установит новую деталь, которую за это время сервисный центр отпечатает на принтере 3D и доставит в хозяйство с помощью беспилотника. Оплата автоматически спишется со счета, который вы заверите личной цифровой подписью.
На ферме (в агрохолдинге) за полями и товарной логистикой следят дроны. Но это пусть и очень нужные, но уже не передовые аппараты: самые продвинутые аграрии начинают использовать миниатюрных роботов-насекомых. В теплицы интегрирована умная энергосеть, следящая за точечной досветкой, интенсивностью освещения и отопления и отбирающая из внешней сети необходимые киловатты электричества. В остальное время теплицы освещаются и отапливаются энергией биогаза и солнечных батарей, с которыми интегрирована умная сеть. Вся продукция оснащена радиочастотными метками: штрих-кодирование давно в прошлом, а QR-коды многие перестают использовать и скоро совсем откажутся от них.
Это несколько эпизодов новой реальности, которая может нас ожидать. Ее сейчас обобщенно называют интернетом вещей, то есть сетей взаимосвязанных предметов и технологий, взаимодействующих друг с другом, человеком, внешней средой и исключающих наше механическое участие во многих из этих процессов. К 2025 году экономическое влияние интернета вещей позволит человечеству экономить $14-33 трлн, пишет в своих материалах Глобальный институт McKinsey.
Интернет вещей — это не «игрушки», не «баловство», не отдаленное будущее, как думают многие. Нет — это новая волна цифровой революции. Отмахиваясь от непонятных для вас веяний времени, вы рискуете в один день осознать, что ваш продукт или услуга безнадежно устарели и больше никому не нужны. А часто — не только услуга, но и, простите, вы сами. И ваш бизнес, хоть он живет, что-то производит, даже зарабатывает — при оценке не стоит и одного символического рубля.
Нужно понимать интернет вещей не как размещение на производстве и интеграцию между собой объектов, баз данных, датчиков и камер, автоматически выполняющих единые задачи. А именно как расширение существующих возможностей. Автоматизация в цифровом мире действительно будет революционной, но главное — изменится реальность. Она позволит проникать в пространство и, более того, формировать его. То есть в режиме онлайн создавать нужную вам реальность — взаимосвязь между объектами, людьми, технологиями… Вы сможете в десятки раз быстрее реагировать на изменения внешней среды.
На мой взгляд, у нас почти нет шансов миновать глобальный техноцентризм. Под «нами» я понимаю не только мир, но и Россию — несмотря на то, что мы на десятки лет отстаем в агротехнологиях, а значительная часть АПК живет вне информационного пространства. Но все равно не пройдет и десяти лет, и мы будем использовать все больше «умных» систем вместо традиционных технологий управления животноводством и растениеводством.
Я не фантазер и знаю, как живут и думают не только агролидеры в высотных плазах, но и сельская глубинка, провинция. Поэтому не хочу сказать, что вот-де вся страна и отрасль сразу окажутся в мире интернета вещей, а сам этот мир станет тотальной реальностью. Не станет. Мне видятся две параллельных реальности в двух измерениях внутри одной страны, где сосуществуют и отдаляются друг от друга две России: одна живет в Европе, другая — в Азии. Так сначала будет и с интернетом вещей: здесь — гаджеты и тракторы-беспилотники, там — печатные машинки и дизельная механизация. Но разделение будет стираться, в том числе в развивающихся экономиках и традиционных обществах — таких, как наши. Распространение интернета вещей не знает границ, в том числе ментальных и социальных. Цифровая революция буквально обрушит на всех массу коммерческих и потребительских девайсов, решений, приложений… Они будут постоянно совершенствоваться и дешеветь, как когда-то компьютеры и мобильники.
Как и в любой революции, в цифровой будут победители и побежденные. В глобальном явлении рисков просто не может не быть. Перечислю несколько. Рост киберугроз: с помощью интернета можно вывести из строя предприятие либо рейдерски захватить бизнес. Усиление цифрового неравенства, которое для отстающих превратится в необратимый разрыв, катастрофически снижающий конкурентоспособность и выживаемость бизнеса. Рост рисков безработицы: во-первых, интернет вещей высвобождает рабочие ресурсы, а потом, значительная часть людей не захочет или не сможет осознать и воспринять новое (не забудем о деградации системы образования, оттоке из страны квалифицированных кадров и притоке в экономику малообразованных мигрантов). Из глобальных рисков — нарастание в мире хаотических процессов, вплоть до утраты человечеством контроля над «умными» технологиями.
Существует мнение, что цифровая реальность ведет к утрате национальных суверенитетов и контролю над миром из какого-то единого центра — зловещего аналога «мирового правительства» под водительством то ли Ротшильдов, то ли Рокфеллеров, то ли других акул «мирового капитала». Но это мнение утопично. Цифровые технологии строятся по сетевому принципу и взаимодействуют между собой только при выполнении общих функций. То есть нет единого сервера, центра — все равно как если бы в стране не было федерального правительства, парламента и президента. Поэтому потенциальная хаотичность, отчасти отображенная фантастами в фильмах о «войнах машин», — более осязаемый риск, чем тотальность.
Ну и самый большой субъективный риск, который мешает сделать шаг даже в нынешний, в начальный цифровой мир многим моим знакомым — упразднение личной жизни в ее традиционном понимании. Не каждый готов адаптироваться к миру, где все видимо, все фиксируется и анализируется. Но к этому придется привыкать каждому, причем неважно, принимаете и понимаете ли вы новую реальность. Имеет значение только то, что она принимает вас. Так что интернет вещей — явление обоюдоострое. Кто-то встроится в него, а кого-то он настигнет.
Реальность может быть совсем не такой, как она описана в начале заметки. Но вопрос не в этом, а в том, каким будет мир интернета вещей. В том, что он состоится, нет сомнений. Не останется сфер, не подверженных переменам. Изменится все: бизнесы, общества, государства. В ближайшие 25-30 лет нас ждут почти футуристические изменения, первые из которых уже происходят на наших с вами глазах.
