Могут ли российские экспортеры продовольствия рассчитывать на китайский рынок

Легион-Медиа

Китайская народная республика, являясь одной из крупнейших экономик мира, давно видится России взаимовыгодным партнером во многих сферах. В том числе в сельском хозяйстве. Смогут ли российские аграрии использовать эту возможность и что для этого нужно, расскажет автор этой статьи

Китай — вторая экономика мира, локомотив глобального роста, гигантский потребитель и производитель ресурсов. Дальневосточное направление для российской экономики в последние несколько лет провозглашается как приоритетное. В этой связи российские агрокомпании, экспортеры и крупные производители, которые чувствуют, что приближается насыщение отечественного рынка и усиление конкуренции, все чаще смотрят в сторону восточного вектора экспорта. Сможет ли Китай стать новым драйвером для развития сельского хозяйства страны? Способны ли отечественные предприятия развернуться от ввоза продовольствия к его вывозу в ситуации замедления роста Китая и падения мировых сырьевых цен с учетом высоких показателей потребления в этой стране уже сегодня?

Замедление Китая

Весь 2015 год международная макроэкономическая повестка была построена на опасениях замедления китайской экономики. Действительно, некоторые показатели демонстрировали тревожную динамику: несколько лет приток инвестиций в основной капитал и промпроизводство сдерживался, с 2012 года наблюдается промышленная дефляция цен. Эти процессы негативно воздействуют на потребительское поведение населения страны, ограничивая увеличение расходов и приобретение более дорогих продуктов питания.

Китай является главным потребителем сельскохозяйственного сырья в мире. Это неудивительно: в стране живет около 19% населения планеты, а значит, и по многим видам продовольствия доля в потреблении должна быть сопоставимой. К примеру, на Китай приходится около трети мирового потребления риса, соевого масла, хлопчатника, примерно 25% кукурузы, 20% сорго. По этим агрокультурам Китай полностью доминирует в ценообразовании международных сделок. В то же время страна потребляет недостаточно мяса птицы, пшеницы, пальмового масла — в этих категориях ее глобальная доля составляет 15%, 16% и 8%.

Рост населения, который наблюдался в последние десятилетия, привел к увеличению доли Китая в мировом потреблении, в особенности это касается сои, хлопчатника и кукурузы. Но если долгое время все прогнозы повышения потребления сырьевых сельскохозяйственных товаров связывались именно с увеличением населения, то сейчас эта тенденция, видимо, подходит к концу. В 2015—2025 годах этот рост замедлится до 0,3% в год против 0,7%/год в 2000-х, а после и вовсе может смениться небольшим сокращением, несмотря на некоторые послабления в регулировании рождаемости, которые были приняты в последние месяцы 2015 года: теперь китайским семьям разрешили иметь двух детей, ранее — только одного. Следует ли в такой ситуации поставщикам из других стран делать ставку на рост потребления в Китае, особенно принимая во внимание дефицит позитива в макроэкономике? Как процессы, происходящие внутри страны, повлияют на остальных участников мировой торговли и, прежде всего, на Россию, экспортеры которой нацелились на развивающийся гигантский соседний рынок?

Размер доли Китая в глобальной торговле продовольствием усиливает влияние страны на цены агросырья, тем более что она воспринимается как единый покупатель, хотя формально импорт не монополизирован и осуществляется несколькими крупными компаниями. В условиях замедления роста населения и экономики потенциал Китая-потребителя снижается, и кажется реальной угроза мирового перепроизводства, сокращения загрузки мощностей предприятий как в самой КНР, так и в ее странах-поставщиках. В этих условиях сырьевые цены становятся весьма чувствительными к китайским новостям.

Кроме того, возникает вопрос, насколько широки возможности Китая по расширению натуральных объемов потребления, не придется ли российским продуктам питания столкнуться с ростом конкуренции за рынок с нынешними поставщиками?

Рост потребления мяса в Китае

Потребление мяса в Китае, по данным FAO, в 2013 году составило 61 кг/чел. Это выше среднемирового (41 кг/чел. в год) и соответствует уровню Восточной Европы. При этом у китайцев мясо не является доминирующим источником протеина, также они активно потребляют рыбу, в том числе продукцию аквакультуры, морепродукты и нетрадиционные для европейцев виды мяса — рептилий, насекомых и пр.

Доля свинины в потреблении превышает 60% — это самый высокий показатель среди всех стран мира. В 2013 году среднедушевое потребление составило почти 39 кг на человека. Для сравнения, в России этот объем в 2015-м едва превысил 23 кг/чел., и это после бурного и почти беспрерывного роста с 2000 года с темпом более 4,5%/год. Если сравнить эти цифры, то перспективы дальнейшего неудержимого увеличения потребления мяса в Китае, на что делали ставку в своих прогнозах рынка многие производители продовольственного сырья, становятся неочевидными.

В начале 2000-х Китай, как и Россия, стал проводить политику развития внутреннего производства продовольствия, в частности мяса. В отличие от нашей страны, доля импорта в потреблении продуктов питания, особенно свинины, стратегического для КНР продукта, здесь была невелика, и весь прирост объемов выпуска трансформировался в увеличение потребления.

Производство свинины в стране составляет 56,4 млн т в год, что на порядок выше выпуска говядины — 6,8 млн т и мяса птицы — 13 млн т. Участники китайского рынка — как частные, так и государственные компании — это гиганты мирового уровня. Достаточно сказать, что мощности крупнейшего предприятия достигают 1,1 млн т свинины в год, что составляет треть всего российского производства. Индустрия свиноводства развивается как в крупных частных и государственных компаниях, так и в фермерских хозяйствах и частном секторе. Среди примеров ведущих компаний стоит упомянуть частную корпорацию Wens — крупнейшего игрока китайского рынка по производству живых свиней, WH Group, наделавшую много шума при покупке американской корпорации Smithfield в 2013 году и ставшую после сделки самым большим в мире производителем свинины. Также в стране работают Yurun Food, Jinluo и Shuanghui — интегрированные от «поля до прилавка» холдинги, которые контролируют львиную долю конечных продаж продукции из свинины в Китае.

Свиноводство в стране развивается через так называемые фирмы — «головы дракона». Суть такой концепции развития заключается в концентрации на отдельных крупных предприятиях сбыта готовой продукции, закупке кормов и препаратов, разработке кормовых рационов, работе с генетикой и тому подобной деятельности, связанной с обеспечением откормочного процесса. При этом собственно выращивание и откорм свиней обеспечивают десятки или даже сотни независимых частных хозяйств. Такой подход, сочетающий традиционные принципы производственной и сбытовой кооперации с классической контрактацией производства (как это распространено на юге Бразилии), позволил свиноводству Китая в кратчайшие сроки перейти на индустриальные принципы и обеспечить растущее потребление в городах в условиях оттока населения из сельской местности и сокращения выращивания свиней в личных хозяйствах.

Импорт свинины, в структуре которого более 50% занимают субпродукты, для Китая незначителен и составляет менее 1% потребления. Хотя по абсолютным показателям он занимает первое место в мире — более 780 тыс. т продукции, или 12% глобального объема торговли. При этом прогнозируется, что в 2016 году Китай сократит внутреннее производство и увеличит ввоз этого вида мяса.

Кормовая индустрия — догоняющее развитие

Китай, разумеется, один из крупнейших в мире производителей зерна. По данным USDA (Минсельхоз США), в текущем сезоне сбор зерновых агрокультур всех видов превысил 500 млн т. Более трети этого объема используется на кормовые цели. Кроме того, страна потребляет около 90 млн т соевых бобов. Благодаря качественным переменам в свиноводстве в 2000-е годы Китай стремительно движется к кукурузно-соевой схеме кормления, то есть по американскому типу, без использования более традиционных для страны кормовых агрокультур.

Резкие изменения технологии в последние десятилетия вызвали рост импорта и потребления кукурузы и сои в Китае, что внесло значительный вклад в повышение цен сырьевых продовольственных товаров. В частности, за 15 лет потребление сои увеличилось в 3,6 раза, а ее импорт — в шесть раз до 80 млн т. Потребление кукурузы собственного производства увеличилось на 63% и в 2015 году достигло 150 млн т. Фактически страна сделала приоритетом местное производство мяса (в первую очередь свинины, но также и мяса птицы, и даже говядины), которое базируется на импортных масличных агрокультурах, причем основная часть переработки сырья преимущественно концентрируется в Китае. В частности, почти весь соевый шрот выпускается внутри страны, но почти на 60% из импортного сырья.

Доля кукурузы в потреблении кормовой индустрией исторически составляла более 60-65%. Теперь она уменьшается и в последние годы опускалась до рекордно низких уровней в 58%. Тем не менее невысокие мировые цены на продовольствие — стимул для наращивания импорта как кукурузы, так и сои, тем более что позиции биотопливного производства в мире (а эта отрасль — главный конкурент глобальной кормовой промышленности) при текущей экономической конъюнктуре слабы.

Покупая кормовые составляющие за рубежом, Китай фактически реализует «аутсорсинг» в производстве мяса. Жизнеспособность такой модели относительно высока, поскольку в стране сосредотачивается максимально маржинальное производство — откорм и переработка сырья, при этом нагрузка на почвенные и водные ресурсы уменьшается. Тем не менее выбор приоритетов — импортировать конечный продукт (мясо) или только кормовые агрокультуры для его производства — основной дискурс государственной политики страны в последние годы.

В нынешних условиях снижения сырьевых цен аргументы за импорт мяса выглядят весомо: в приоритете экология производства, сохранение невозобновимых, или ограниченных, водных и почвенных ресурсов страны, сложившаяся неэффективность животноводства Китая. Но не менее убедительны аргументы в пользу ввоза кормовых агрокультур: фокус на продовольственную безопасность и сохранение занятости на селе для Китая в условиях замедления роста экономики тоже актуальны.

Современный Китай старается сочетать два подхода за счет инвестиций в экономики стран-поставщиков ресурсов, стремясь контролировать не столько импорт, сколько производство закупаемых ресурсов. При этом политика регулирования ввоза через таможенные ограничения очень способствует реализации этой стратегии: перечень государств, имеющих разрешение на поставку зерна и масличных в Китай, за исключением США, включает только те страны, где китайские компании самостоятельно выращивают агрокультуры на экспорт.

Что может предложить Россия?

АПК является одной из базовых отраслей экономики России, его вклад в ВВП составляет 3-5%. Государственная политика замещения импорта придает новый импульс развитию отрасли: в среднесрочной перспективе ожидается приток частных инвестиций и государственных субсидий. Необходимость замещения зарубежной продукции и девальвация открывают новые перспективы для аграрного сектора России. Причем в условиях резких колебаний валютных рынков и мировых цен на сырье развитие экспорта готовой продукции становится залогом сохранения доходности для существующих игроков и новых инвесторов. Вложения в АПК будут расти по мере снижения неопределенности в макроэкономике, это коснется как российских частных, так и иностранных инвестиций. Азиатские инвесторы также будут заинтересованы в развитии производства в России с дальнейшей поставкой продукции на экспорт.

Россия может предложить Китаю зерно, например ячмень, масличные агрокультуры — прежде всего сою из регионов Дальнего Востока и в перспективе мясо. Но объемы поставок этих товаров несопоставимо малы в сравнении с текущим уровнем импорта Китаем. Безусловно, потенциал роста производства этой продукции в России высок, но его увеличение в расчете на расширение потребления Китаем в текущих макроэкономических условиях можно переоценить. Впрочем, значение России как поставщика продовольствия для своего восточного соседа — тоже, поскольку пока нет предпосылок к тому, что наша страна займет существенную долю в поставках.

На мировых товарных рынках наблюдается кризис перепроизводства — ослабление доллара долго скрывало стагнацию сырьевых цен, а укрепление сегодня усиливает падение биржевых котировок. Экономика Китая действительно существенно замедляется. Но, несмотря на это, прогнозы относительно динамики потребления кормов и продуктов их переработки в КНР позитивны: к 2020 году потребление может вырасти на 75%.

Россия обладает объективным конкурентным преимуществом в кормовой индустрии: себестоимость выращивания, а также откорма свиней в нынешних макроэкономических условиях, вероятно, одна из самых низких в мире в валютном выражении. Наша страна может удовлетворить растущий спрос со стороны местного животноводческого сектора и закрепить позиции на мировом рынке. Однако следует быть готовыми к тому, что традиционная практика развития экспорта в Китай тесно связана с инвестициями китайских компаний в странах-поставщиках, поэтому российские предприятия будут вынуждены опираться на китайских партнеров.

Автор — заместитель начальника Центра экономического прогнозирования Газпромбанка. Статья написана специально для «Агроинвестора».

Как замедлился Китай

Темпы роста ВВП Китая в 2015 году в годовом выражении замедлились до 6,9% против 7,3% в 2014-м, что является худшим показателем за последние 25 лет, сообщал «Прайм» со ссылкой на информацию Национального статистического бюро Китая. «Согласно предварительным данным, внутренний валовой продукт Китая в прошлом году составил 67,67 трлн юаней (около $10,3 трлн), что на 6,9% больше, чем в позапрошлом. В частности, годовой рост ВВП в первом квартале составил 7%, во втором — 7%, в третьем — 6,9%, в четвертом — 6,8%», — говорится в опубликованном докладе.

Объем инвестиций в основные активы в КНР достиг 55,16 трлн юаней ($8,4 трлн), что выше аналогичного показателя прошлого года на 10% (за исключением сельского хозяйства). Вложения в добывающие отрасли выросли на 31,8% до 1,56 трлн юаней ($0,23 трлн). Инвестиции в сектор промышленного производства в прошлом году составили 22,4 трлн юаней ($3,41 трлн), в сферу услуг — 31,2 трлн юаней ($4,76 трлн).

Общий объем розничных продаж превысил 30 трлн юаней ($4,57 трлн), говорится в докладе. Этот показатель вырос на 10,7% по сравнению с результатом 2014 года.

По зерну уже сотрудничаем

Примеры российско-китайского сотрудничества в сфере АПК уже появились на рынке. В конце 2015 года в Пекине состоялось подписание протокола о поставках российского зерна в КНР, сообщала «Агроинвестору» представитель Россельхознадзора Юлия Мелано. Двусторонний документ предполагает экспорт из России в Китай пшеницы, рапса и кукурузы. Поставки сои уже осуществляются в небольших объемах с приграничных территорий. «Китай впервые будет закупать зерно из отдаленных от границ регионов — такая задача стояла перед Россельхознадзором, и она была выполнена», — отмечала Мелано в декабре. Экспорт в Китай может начаться в январе 2016-го, говорила она тогда.

Зерно в КНР будут поставлять из Сибирского и Дальневосточного федеральных округов, в том числе пшеницу — из Алтайского и Красноярского краев, Новосибирской и Омской областей, кукурузу и сою — из Хабаровского, Приморского и Забайкальского краев, Амурской области и Еврейской автономной области. По информации Россельхознадзора, Бюро продовольственной безопасности Китая провело в этих регионах инспекции.

Ранее о готовности поставлять кукурузу в Китай из Приморья заявлял гендиректор «Русагро» Максим Басов. Потенциал региона по экспорту этой агрокультуры топ-менеджер оценивал в 1 млн т. По данным ФТС, в 2014 году Россия вывезла в Китай около 26,5 тыс. т кукурузы примерно на $4,6 млн, в этом — 67,5 тыс. т на $11,7 млн. Основные поставщики — Приморский край и Амурская область. Объем вывоза сои в прошлом году составил 73,5 тыс. т, в этом — 284,7 тыс. т. Кроме того, в 2015-м КНР импортировала из России 18,6 тыс. т пшеничной и ржано-пшеничной муки на $6,4 млн, 1,7 тыс. т гречихи на $960 тыс., почти 250 т риса на $65 тыс.

Министр сельского хозяйства Китая Хань Чанфу заявлял, что к 2020 году спрос на зерно в стране увеличится до 700 млн т, при этом республика не планирует расширять собственное производство, а будет возмещать растущие потребности за счет ввоза. Кроме того, председатель совета директоров китайского государственного трейдера COFCO Нинг Гаонинг заявлял о намерении компании нарастить поставки зерна в Китай с 1 млн т до 3,5 млн т в год.