Вернуться в Эдем. Пермакультура: эффективный агробизнес без государственных дотаций

Фото: личный архив Ринальдо Маллямова

Не зависеть от цен на корма, горюче-смазочные материалы и дизельное топливо. Не испытывать нужды в кредитах. И практически обходится без сельскохозяйственной техники и рабочего персонала. Разве это не мечта каждого агрария? Ученик Зеппа Хольцера и творец кочевой экосистемы пастбищ RINa el DER, предприниматель-новатор Ринальдо Маллямов знает, как это осуществить. При этом он одновременно вносит свой вклад в решение мировых экологических и продовольственных вопросов. На своей ферме «КоСоГоР» под Ульяновском аграрий смело экспериментирует с природоподобными технологиями, подтверждая на практике, что именно за ними — будущее.

В интервью журналу «Агротехника и технологии» Ринальдо Маллямов поделился своим мнением о том, возможно ли создать прибыльный бизнес на основе пермакультуры, и как пастбищная экосистема может возродить Русский Север и решить глобальные проблемы человечества.

Земледелие, которым занимается Зепп Хольцер, относится к категории пермакультуры, рассказывает Ринальдо Маллямов. Интересно, что сам австриец узнал об этом от учеников, которые приезжали изучать его технологию и перенимать опыт. Именно они описали технологию Зеппа Хольцера и нашли общие подходы в методах на его ферме в Австрии.

— На каких принципах основано хольцеровское земледелие и чем оно отличается от традиционного подхода к сельскому хозяйству?

- Зепп Хольцер имитировал процессы, происходящие в природе, в условиях своего фермерского хозяйства, и в итоге разработал свою технологию. Он установил, что природные методы позволяют существенно сократить трудоёмкость операций, уменьшить финансовые затраты, и при этом получить прибыль, сопоставимую с интенсивными технологиями. Это экономически выгодный подход, который обеспечивает бизнесу рентабельность и позволяет фермерам не зависеть от государственных дотаций. 

— Как возникло ваше увлечение идеями Зеппа Хольцера? С чего для вас всё началось?

- Кризис 2009 года, обрушивший фондовый рынок, стал катализатором перемен в сознании многих предпринимателей, в том числе и моём. Я задумался о том, как инвестировать средства в создание собственных объектов, и в 2010 году обратил взор к сельскому хозяйству. Имея успешный опыт в телекоммуникациях и торговой недвижимости, я применил прежнюю методологию: исследовал современные зарубежные технологии и осмыслил их применение в России. Моим вдохновителем и учителем стал Зепп Хольцер — аграрий-революционер из Австрии.  

Вернувшись на малую родину, я выбрал технологии, отвечающие новому тренду. В настоящее время их определение шире, чем пермакультура, скорее, они относятся к регенеративному сельскому хозяйству. По своему замыслу оно решает глобальную проблему человечества — сохранение экологии и обеспечение продовольственной безопасности. Если рассматривать человечество как сообщество, которое само обеспечивает себя едой, то надо обратить внимание, что, используя классические технологии интенсивного сельского хозяйства, при выращивании одной тонны пищевых продуктов мы перемещаем четыре тонны грунта. Это очень похоже на добычу полезных ископаемых в карьере, где для получения тонны минералов требуется переместить и просеять четыре тонны грунта. Этот метод настолько ресурсозатратный, что можно смело утверждать: сельское хозяйство является основным источником загрязнений окружающей среды.

Вместе с тем, главные проблемы, о которых говорят все фермеры — высокая стоимость топлива и низкая цена на их продукцию, создающие «вилку» цен и заставляющие маневрировать, изыскивая способы заработать — остаются нерешёнными.

Когда я узнал об альтернативных технологиях — пермакультуре и регенеративном сельском хозяйстве — я понял, что можно строить эффективный бизнес по другим законам, где на твоей стороне природа. Так родилась концепция пастбищных экосистем.

На ферме в Ульяновской области, ставшей площадкой для реализации моих идей, главными сотрудниками являются животные и птицы. А в таком случае совершенно неважно, что произойдёт на рынке. Например, я не завишу от цен на ГСМ и дизтопливо, поскольку не использую сельхозтехнику, практически не кормлю животных зерном, а, значит, не волнуюсь по поводу колебаний цен на пшеницу, ячмень, кукурузу и даже на сено — мои животные сами добывают траву даже под снегом. Таким образом я выстраиваю независимую от любых катаклизмов систему.

К слову, когда я делал первые шаги в этом направлении, то был удивлён, обнаружив, что гуси пропололи садовую клубнику моему соседу, заработав на своё содержание. У меня даже нет необходимости забивать скот на мясо. Мне гораздо интереснее другие процессы, которые обеспечивают животные.

В сотрудничестве с природой

Слово «пермакультура» происходит от английского permaculture: permanent agriculture — постоянное сельское хозяйство. Это направление, когда создаётся единая экосистема, где животные занимаются определённой работой, помогая и выращивать стадо, и получать урожай.

— Расскажите про вашу необычную ферму в Ульяновске подробнее. Выращиванием каких животных вы занимаетесь?

- Неправильно было бы говорить, что я выращиваю животных, поскольку они сами добывают себе пропитание и заботятся о потомстве. Моя задача заключается в том, чтобы поддерживать баланс экосистемы, где мои питомцы — узловые элементы. Коровы, овцы, козы и, конечно, гуси с сезонной птицей — все они поддерживают друг друга и взаимно дополняют. Моя ферма является открытой площадкой для внедрения технологий пастбищных экосистем. Конечно, как и в любом производстве есть место для исследований и экспериментов, но главное — это оптимальное сочетание разных пород животных и видов растений. Кроме того, я уделяю большое внимание многообразию форм и видов насекомых.  

Общая площадь собственной и арендованной земли составляет 60 га. С марта по декабрь коровы, овцы, козы находятся на выгульных пастбищах, в обед и на ночь оставаясь в загонах. Утром, выпуская животных на пастбище, я определяю, в какую сторону они пойдут исходя из того, как это влияет на растения.

Каждый вид животных имеет свою «специализацию», основанную на физиологии. В какой-то степени это имеет сходство с разделением труда в промышленности. Кстати, именно эта новация в управлении позволила повысить в конце XIX века производительность труда в сотни раз.

Например, козы начинают с обдирания веток (они составляют до 80% их дневного рациона), прежде чем перейти на траву, а у коров лишь 10% приходится на ветки. Эти мудрые существа сами выбирают, чем питаться. Так, после нескольких дождливых дней коровы могут переключиться исключительно на веточный корм, поскольку в траве происходит потеря питательной ценности из-за пасмурной погоды. 

В зимний период наши животные находятся не в сараях, а на пастбище. Я предлагаю им 2-3 типа сена и соломы, и они с присущей проницательностью определяют для себя самое вкусное, зачастую отдавая предпочтение наиболее недорогим вариантам, например, сену с лугов, которые не косили 2-3 года. Ведь в нём самое большое содержание минералов и питательных веществ, и коровы определяют это безошибочно. К слову, зимнее поедание веток — это особенно интересное зрелище.

Таким образом, следуя природным принципам и предоставляя животным свободу выбора в их рационе, можно значительно сократить расходы на корма. Моя задача состоит в том, чтобы подвозить именно то, что они съели бы в первую очередь. Я лишь исполняю их пожелания, и за это они щедро благодарят меня.

— Какие интересные исследования и эксперименты вам удалось провести?

- Их много, и я искренне благодарен учёному Сергею Афанасьевичу Зимову, старшему научному сотруднику Тихоокеанского института географии ДВО РАН, начальнику Северо-Восточной научной станции за предоставленную возможность реализовать ряд исследований на его экспериментальной площадке, расположенной в 100 км от Северного Ледовитого океана — в условиях вечной мерзлоты. Там к моим опытам по созданию экосистем с коровами, овцами, козами и яками, которые участвовали в эксперименте, присоединились бизоны, лошади и северные олени Зимова.

Как неприспособленные животные сумели выжить в безжалостной Арктике, спросите вы. Ответ прост: ключ к выживанию заключается в правильной адаптации при заселении. 

Пройдя этот важный этап, я убедился, что природоподобные технологии и принципы пермакультуры действуют повсюду с непреложной универсальностью. Например, даже в лютые зимы коровы на Крайнем Севере находят подножный корм. Сначала, побросав на снег и кустарник сено, их необходимо обучить рыть снег, как это делает северный олень. Разрытые участки снега легко впускают мороз в землю, возвращая ей температуру мерзлоты. К тому же, животные копытами массируют почву, благодаря чему она получает кислород, а растения — удобрение и снижение конкуренции мхов и лишайников. Согласно расчётам, присутствие животных на пастбищах ускоряет обмен питательных веществ в 25 раз. А вот без животных пастбища, напротив, начинают скудеть, а сухая трава становится причиной пожаров.

Но главное — человеку не нужно вспахивать землю, теряя время и ресурсы, потому что зимой скот раскопал снег, съел траву и впустил мороз в верхние слои почвы, насытив её кислородом после оттаивания весной.

Надо сказать, что за последние несколько лет открытий было сделано очень много. Приведу ещё один пример: до вспышки африканской чумы свиней на моей ферме обитали вьетнамские свинки, необычные помощники с неоценимым вкладом. Они мастерски вспахивали землю, трудясь на полях, как надёжные защитники овощеводов, избавляя их от множества бед: проволочника, медведки и даже коварного колорадского жука. Удивительно, но оказалось, что даже их запах способен отпугнуть многих насекомых-вредителей, создавая вокруг растений невидимую защитную ауру. 

— Есть ли у вас единомышленники? Кто перенимает ваши идеи?

- Моя технология пастбищных экосистем была представлена в фильме «1\8 Земли: Визионеры России. Сельское хозяйство», как одна из тех, что предложены исследователями, которые видят чуть дальше остальных. А их партнёрами, последователями и единомышленниками становятся люди, которые раньше просто не придавали значения тому, что оказалось в фокусе внимания визионеров.

Среди учеников Зеппа Хольцера я, пожалуй, единственный в России, кто принял идею, что сотрудники фермы — это сами животные и птицы. В этом смысле я в полной мере раскрываю их потенциал. Я работал с бизонами, лосями, северными оленями и, конечно, с коровами, козами, овцами, лошадьми, свиньями, цесарками, курами, гусями и утками. Я понимаю, какую роль и функцию в пастбищной экосистеме выполняет каждый вид и как правильно их сочетать в зависимости от травостоя, чтобы достичь максимальных результатов.

Философия пермакультуры

Если у тебя нет сельскохозяйственной техники, не обязательно её приобретать. Об этом говорил ещё в прошлом веке японский фермер, «прародитель» пермакультуры Масанобу Фукуока (1913 — 2008 гг.).

Ему удалось создать гармоничную систему, которая сама себя обслуживала. Фукуока научился обходиться без глубокой вспашки, техники, минеральных удобрений, пестицидов и получать хороший урожай при минимальном вмешательстве человека. В основе же его подхода лежал принцип «ничего-не-делания».

Ко мне на семинары приезжают из различных регионов, и я охотно делюсь своими знаниями, консультируя, выступая с лекциями. Вместе мы думаем над тем, как в рамках идеологии сотрудничества животных, птиц и людей найти ответы на интересующие нас вопросы. Скажем, как получить функционально полезный яичный белок, который можно употреблять людям с аллергией на этот продукт? А решение есть. Для этого существуют яйца цесарки — их белок можно использовать, например, в производстве пирожных и других кондитерских изделий, не боясь вызвать аллергию даже у ребёнка.

Однако, принимая во внимание, что большинство фермерских хозяйств в России сегодня работает совершенно по другому принципу, надо признать, что мне не хватает единомышленников. Я бы очень хотел, чтоб их стало больше. Полагаю, введение учебного курса, посвящённого природоподобным технологиям, в основную программу обучения сельскохозяйственной академии — это существенный шаг к внедрению новации. Я открыт к переговорам с вузами.

— Вернёмся к вашему проекту в Ульяновске. Каковы же характеристики, например, коровьего молока при таком подходе к содержанию и питанию?

- Качество молока, производимого моей коровой, определяется её природным характером поведения и рационом, который она выбирает самостоятельно. Мне не нужна лаборатория для проверки рациона, ведь молоко при свободе выбора рациона животными получается самое лучшее. Кроме того, важно, что я не смешиваю молоко от разных животных — так можно сильно ухудшить качество продукта. Качественный продукт — индивидуален. Поэтому при первом заказе покупатель получает на выбор молоко от разных коров. Цвет крышки помогает «закрепить» корову за покупателем. Но самое важное, что корова продолжает своё общение с телёнком на пастбище и получает через его здоровье обратную информацию о качестве молока. Моя задача лишь доставить утреннее молоко до покупателя, а дневное и вечернее корова выпаивает телёнку сама. Не секрет, что, корова, определяя, какую траву съесть, ориентируется на информацию, полученную от взаимосвязи с телёнком. Бывает и так, что корова из всего представленного рациона выбирает определённый вид лекарственных трав, тем самым приводя в баланс питательные вещества в молоке, которое предназначено для кормления телёнка.

— Сколько же стоит такое молоко?

- Немного, почти как обычное: 100 рублей за литр — максимальная цена с доставкой до покупателя. Хотя это существенно дороже, чем молоко во флягах, которое фермеры сегодня сдают перекупщикам за 23 рубля, причём при себестоимости 35 рублей (если не считать ещё наценки молокозавода и розницы).

 Я поддерживаю местных фермеров, скупаю телят молочных пород и выращиваю их с детства «под коровой» на пастбище. Мои коровы способны одновременно выкармливать двух-трёх телят, для них это норма. Кстати, обучение телят в стаде сильно облегчает выживание молодняка. Для малышей важно всё: какие травы съедобные, как прятаться от жары, как искать укрытие от грозы. Выращенные на наших пастбищах в стаде молочные коровы становятся помощниками фермеров для производства отличного молока. 

— А порода коров имеет значение?

- Прежде всего, в пастбищной экосистеме следует отходить от привычного деления на мясные и молочные породы, актуальное лишь в индустриальном животноводстве. Надеюсь на появление новой градации, в основе которой лежит пастбищный фенотип породной группы. Изменения должны коснутся и видов животных, поскольку экосистема включает в себя не только крупный рогатый скот, но и пастбищную птицу, и мелкий рогатый скот.

Индустриальные породы из-за своих характеристик и особенностей питания не подходят для пастбищ, а вот старые породы, выведенные в прошлом нашими предками, могут получить шанс для восстановления. Важно, чтобы животные с раннего возраста питались исключительно травой и дикими злаками, как это происходит в естественных условиях природы. К слову, дикие злаки прекрасно растут в холодных широтах и не требуют машинной обработки посевов — они элементы пастбищных экосистем. Кормление же скота индустриальным способом — это неразумная расточительность: 60% зерна, которое выращивается сегодня в мире, предназначено не для людей — оно идёт на корм скоту, который в естественных условиях зерно в пищу не употребляет.

Скот не должен отнимать еду у людей, обостряя проблему продовольственной безопасности. Именно эту задачу я пытаюсь решить за счёт внедрения природоподобных технологий, за которыми, уверен, будущее.

— Есть ли уже подвижки в этом направлении?

- В качестве эксперта я был включён в состав группы «Продовольствие» направления стратегии «Горизонт-2040», задачей которой являлась выработка новой концепции обеспечения продовольственной безопасности страны до 2040 года. Основные тезисы концепции были озвучены на Петербургском экономическом форуме в июне 2023 года.

Я участвовал в работе, связанной с изменениями в животноводстве, уделяя особое внимание возможности Русского Севера стать опорой продовольственной безопасности страны и обеспечить развитие государства как крупного игрока на мировом рынке продовольствия. Эксперты поддержали инициативу по созданию пастбищных экосистем на просторах Севера. Ведь прогрессивные природоподобные технологии позволят разместить в условиях вечной мерзлоты стада, насчитывающие свыше 150 млн голов крупного рогатого скота. 

В этом контексте я активно сотрудничаю с Сергеем Зимовым, который выращивает животных, стойких к холодам, готовых выдерживать климат за Полярным кругом. Кстати, Ульяновск, где температура зимой нередко опускается до -40 ℃, и где часто дуют сильные ветра, представляет прекрасные возможности по адаптации животных.

Развитие пастбищного животноводства в Арктике и в России в целом поможет решить стратегические задачи нашей страны, позволив обеспечить продовольствием страны Африки и Азии. Это важно для участия страны в решении стратегических целей в этих частях света. 

Кроме того, пастбищные экосистемы Русского Севера способны оказать позитивное влияние на климат в условиях мерзлоты. В 2024 году «Фонд Андрея Мельниченко» запустил площадки по проверке гипотезы Сергея Зимова о влиянии травоядных животных на климат Крайнего Севера. С интересом наблюдаю работу специалистов, поскольку эти данные учёных важны при проектировании элементов пастбищных экосистем и оценки влияния животных и растений на углеродный след от сельского хозяйства. 

Напомню, что Россия — главный игрок в условиях холодного климата. Территории, на которые влияет вечная мерзлота, занимают более 60% нашей страны. При этом сегодня в России насчитывается всего лишь около 10-15 млн голов крупного рогатого скота, тогда как во времена РСФСР этот показатель достигал 50 млн голов. Поэтому мы указываем на возможность разместить более 150 млн голов в условиях Русского Севера, где следует развивать сельское хозяйство на принципах подобных природным.

— Насколько рентабельна ваша ферма? За счёт чего достигается рентабельность?  Что, помимо молока, вы предлагаете населению?

- Прежде всего, я предлагаю в аренду животных, которые с удовольствием помогают с прополкой ягодников или поедают ненужную растительность на участке. Всего за несколько заходов мои питомцы съедают кустарники на полях и меняют травостой. Это в тысячу раз дешевле, чем нанимать технику для обработки земли с целью запуска в сельскохозяйственный оборот участков. При этом экосистема ставит задачу устойчивости и необратимости процессов восстановления. Поэтому время работает на владельца, с каждым годом возвращая питательные элементы в почвы и способствуя повышению их плодородия.

Животноводство, так или иначе, связано с появлением мяса в рационе покупателей. Это очень ценный продукт, и его изъятие из биомассы должно быть «с позиции хищника»: хищник в пищевой цепочке эффективно потребляет до 30% мяса без ущерба для экосистемы. Однако в настоящее время этот показатель не достигнут, поскольку травоядных животных пока не хватает для поддержания баланса объёма биомассы растений. С каждым годом трав становится всё больше, повышается плодородие почв. Поэтому мы ожидаем в ближайшие годы увеличения «выбраковки» на мясо до 15% травоядных при сохранении темпа прироста поголовья. Но важно заметить: выращивать животных ради мяса нет никакого смысла, это всё равно, что выращивать яблоню не ради яблок, а ради дров. А выполнять роль хищника и улучшать поголовье животных и птиц — это необходимое условие эффективного хозяйства.

— Не так давно вы говорили, что в ваши планы входит организовать совместно с партнёрами проект по переработке овечьей шерсти, посадку сада под фруктовую пастилу, а также производство косметики из козьего молока. Как обстоят дела с этими начинаниями?

- Я открыт к совместной деятельности по посадке фруктового сада, поскольку условия для этого созданы, закуплен комплект оборудования для переработки масла холодного отжима из семян тыквы, подсолнечника и оборудование для переработки шерсти. При реализации этих направлений готов поделиться с инвесторами-единомышленниками сырьём и оборудованием для выпуска совместных продуктов. Если же говорить об уже реализованных проектах, то большой популярностью у посетителей пользуется тушёнка — один из высококачественных продуктов моей фермы.