Журнал «Агроинвестор»
С оттока капитала и падения цен на нефть, если говорить о России.
То и другое — не симптомы болезни, а средства ее доставки из-за рубежа. Когда нефть дешевеет на $1/барр., бюджет теряет 56 млрд руб. дохода — треть суммы годового госфинансирования АПК. При отсутствии инвестиционной поддержки (отток капитала) создается угроза макроэкономической нестабильности и разбалансированности бюджета. С обоими показателями у нас не очень-то хорошо. Отток капитала хронический. В январе-мае этого года чистый отток достиг $46,5 млрд, а по итогам 2011-го стал самым значительным за некризисные годы ($84,2 млрд, данные ЦБ). Средняя цена Urals была в I полугодии высокой ($115,4/барр., январь-май), но с июня начала снижаться: к примеру, в середине месяца опускалась ниже $95/барр., и на момент сдачи номера ни в один день торгов не поднималась до $100/барр.
Кризис ЕС может в любое время перекинуться к нам — об этом пишут не первый месяц. Отрадно, что с июня это начали публично признавать власти: было бы глупо встречать «вторую волну» под фанфары прекраснодушия, как рынок встречал события осени 2008 года. Хорошо, что сейчас мы не объявляем себя «тихой гаванью», не грозимся заливать ликвидностью любые проблемы и «присылать докторов» топ-менеджерам публичных компаний.
А вот суть мер, которые предлагает правительство, беспокоит: такое ощущение, что чиновники готовятся не к новому, а к прошлому кризису. В июне Минфин и МЭР предложили правительству антикризисную программу. Макромеры сводятся к нескольким основным: созданию резерва; госгарантиям для предприятий по кредитам и облигациям (150 млрд руб.); формированию списка системообразующих компаний, которым помогут в первую очередь; докапитализации ВЭБа (чтобы кредитовать эти компании) и банковской системы.
Во-первых, есть сомнения, что резерв станет реальным антикризисным инструментом: его планируется пополнять, только если среднегодовая цена нефти составит от $100/барр. Возможно, поэтому МЭР предлагает зарезервировать 500 млрд руб. в сформированном еще при Алексее Кудрине Резервном фонде (1,95 трлн руб. на 1 июня). Во-вторых, надеяться на госгарантии бизнесу тоже нужно осторожно — в 2009 и 2010 годах под них закладывалось по 300 млрд руб., из которых было выделено и использовано менее 50%. В-третьих, сам Минфин недавно признал, что выход ВЭБа на фондовый рынок не сыграл роли во время предыдущего кризиса. Поэтому важно, куда теперь будут направляться средства госкорпорации.
В-четвертых, специфика кризиса может быть такой, что потребуются совсем другие меры. И, не дай Бог, другие деньги. Спасение российской экономики от прошлого кризиса стоило 3 трлн руб. По словам Кудрина, на момент его начала Резервный фонд равнялся 16% ВВП и в ходе кризиса его за два года наполовину потратили. Сейчас резервы правительства, включая Фонд национального благосостояния (2,77 трлн руб.), — это тоже 8% ВВП. Первый вывод, который напрашивается: если все случится быстро и экономике будет так же плохо, как тогда, а помощь — стоить примерно столько же, то к концу 2013 года страна останется без финансовых резервов.
Что будет на самом деле, все мы, возможно, скоро узнаем.